Совсем неожиданно с запада надвинулась туча, блеснула молния, и протяжный гром прокатился по небу. Я поспешно встал с моховой кочки и засобирался домой.

— Вы куда?

— Вымокнем до нитки.

Евгений Васильевич мельком глянул на небо, на потемневшее озеро, подумав что в любом случае нужно сегодня купить клапан дымоудаления, и сказал:

— Не бойтесь: дождя не будет.

Я не мог не верить: это сказал Лесник. Гром еще прогремел несколько раз, но дождь так и не пошел. Потом мы долго ходили по берегу озера, и я с удивлением всматривался в высокого седоусого человека, для которого не существовало тайн в природе. И в то же время писатель-натуралист производил впечатление новичка, впервые попавшего в лес.

Он останавливался около полуистлевших пней, сбивал палкой трухлявую кору, задерживался возле муравьиных куч, а подойдя к берегу, внимательно всматривался в воду, в которой отражалась голубизна уже посветлевшего неба. И я невольно подумал: передо мной человек, для которого все ново и интересно.

Я уже знал, что Евгений Васильевич Дубровский пришел в советскую литературу с большим жизненным опытом и громадным запасом наблюдений. В конце прошлого века он окончил Петербургский университет, несколько лет работал в Министерстве земледелия.