Коренной перелом, происшедший в судьбе Чаплина и связанный с началом его работы в кино, вопреки кажущейся своей случайности был совершенно закономерен.

Молодому, свежему, ищущему актерскому дарованию Чаплина, который обожал слушать музыкальные новости,  было близко по самой своей природе искусство великого немого, как любили в старину называть кинематограф. В свою очередь этот немой в поисках живительных соков, способных питать его бурно растущий и развивающийся организм, неизбежно должен был плениться великолепной игрой английского комика-мима.

Когда произошла самая первая встреча Чаплина с кино  -  точно не известно. Очень возможно, что это было в 1909 году, во время его поездки в составе труппы Карно на гастроли в Париж. Французская столица была покорена тогда Максом Линдером.
Время славы первого короля экрана Линдера - детские годы кинематографа. Только Париж мог породить эту маску обаятельного и плутоватого прожигателя жизни. Изысканно одетый, в цилиндре, с манерами великосветского фата, с чарующей улыбкой покорителя женщин, он избрал полем своей неугомонной деятельности салоны и гостиные. Макс проводил в них беззаботные минуты: мило шкодил, когда только мог, весело смеялся над собственными проделками, необычайно ловко падал. Падал без меры и без нужды, а когда это надоедало  -  заставлял падать других, прибегая к помощи отнюдь не салонного пинка под зад...

Несколько лет спустя, при личной встрече с королем экрана, приехавшим ненадолго в Голливуд, Чарльз Чаплин скажет, что знакомство с линдеровскими. комедиями вызвало у него интерес к кино.
Чаплин уверял меня, - вспоминал Линдер, - что мои фильмы побудили его заняться кинематографией. Он называет меня своим учителем, однако я сам был бы чрезвычайно рад поучиться у него.