Пока накладывали шину и готовили из двух копий конные носилки (доложить, не смотря на ранение, все равно надо) - он все пытался понять: как в эту дикую страну занесло кхитайского инженера? и каких еще подлых чудес надо ждать еще? но наконец пришедшая боль затянула все вокруг пеленой и спутала мысли.
Воевода отошел посмотреть за поворот - все должно решится в ближайший час (пока не заряжен требуше), или бросят в перед смертников или попытаются сразу смести одним ударом, приказы – отданы, осталось только ждать. Опять ждать.
Воевода, спустился с холма к развернутой кухне - в борьбе голодного брюха и здравого смысла победил долг. Нет - нажираться не смотря на громкий протест желудка все равно нельзя: если железо в брюхо засадят оно без разницы (хотя на голодный - мучатся все равно меньше), авот если просто ударят или конь лягнет - то полная кишка и порваться может, так что - потерпим. А вот должен воевода проследить как работников кормят? И вообще дела идут? - так отож. Правда, чего это воеводу пред атакой в тыл понесло? - так нет смысла тетеревом на току торчать - сидят в лагере татары, а вышли-б сорвалась с верхушки ели стрела с лентой привязанной - ее с холма тот час углядят и сигнал дадут (ох и много слез пролили девки за ленты эти, что со всего села собирали, но в подушку - в голос, али на людях даже самая последняя дура не сподобилась). А дела вертелись, быстро и четко - молодец староста, все у него споро делается и дело и "дело". Вот одна бригада бездоспешных составив свои косы/вилы в почти не кособокую пирамиду и засучив рукава раскладывает из кучи колоды на лугу, следом за ними идет вторая и перекладывает колоды на две сажени дальше, третьи поднимают их и складывают в кучу на новом мести - работа кипит, без суеты но быстро и без ленцы. А вот несколько колод поволокли в сторону - расщеплять клиньями уже для дела. Отъехала телега - возчик погнал ее в сторону села, там за поворотом несколько мужиков поднимут с дна десяток колод поставят их вертикально подопрут другими и выждав положенный срок погонят назад. А вот и непорядок обнаружился: - Ты-ж коня так загонишь! - закричал воевода вознице только что подъехавшей телеги. Тот с размаха хлопнул себя ладонью по башке и суетливо кинулся распрягать, к нему подскочили другие, помогли, обтерли сеном, взяли за повод и начали водить кругами - под косым взглядом обалдевшего от такого внимания коня, который чуть не спотыкался от растерянности, всем своим видом говоря: "Мужики вы че? Вы че, мужики?!". Помимо этого староста умудрился решить еще кучу не предусмотренных планом кампании задач - с легким обалдением смотрел воевода на печь с в громадным вмурованным прямо в нее котлом, в котором что-то жизнерадостно булькало, и десяток котлов поменьше стоящих сверху на решетке, на длиннющий стол человек на 60 из расщепленных плах и такие-же лавки (все собрано "на шип"), все это под навесом из жердей от солнца, в стороне заканчивается сооружение еще одного такого-же навеса, и под ним пацаны слепляют камни глиной накопанной на склоне холма - создавая какую-то странную плоскую небольшой высоты плиту: печь, догадался воевода - на случай дождя, одежу сушить и самим отогреваться. Воевода бросил взгляд на прошедшую только шестую часть пути выю требуше и подумал ошарашено - "ежели татарин еще с атакой потянет, то к его приходу тут крепость встанет - аккурат вокруг столовой" А вот и староста, вместе с попом, тоже на требуше смотрят - в глазах тоска. Значит и здесь разговор будет. Сели за стол. - Ну что, не идут? - староста. - не торопятся, да и нам спешить некуда - каждая секунда, помощь приближает. Отвели глаза - не верят, в общем правильно. - Может переговорщика пришлют? За откупным? - поп, вот даже как... - Латиняне батюшка, тоже под конец откупаться пытались. Помогло? - Но все же - серебро отдавать не кровь проливать,- опять староста. - Мне проще, с моей ротой князю - я из города выйду, как крыш невидно - вы уже за меня не отвечаете, а там - "мертвые сраму неимут". Но вы как соседям, в спину которым татар пропустите, в глаза смотреть будете? (а они ведь действительно могут прийти - поспрашивать, а потом место солью засыпать). Да и для татар – думаешь они не поймут, что мы князя предали? а для них нарушивший слово - хуже пса и никакие законы на него не распространяются. Но допустим - сдержат они слово - так что в обмен заберут? Скотину, коней - само собой, серебро все под чистую - тоже понятно, товары со складов (а нам за них в холопы идти?), но это все наживное - а вот с девками как? - невольницы в цене у них нынче (Ага, дернулся староста - у него от жены-покойницы только три дочки-красавицы и осталось, и тоска из глаз ушла, аж цвет поменяли), и парней заберут - в кошар, лестницы под стены других городов ставить (Ага и дошло и до попа, на годы вперед заглянул - понял). -А вообще - че зря зубами лязгать, бросят татары косточку - Мир и приговорит. Кивнули согласно - ну и ладно. Но поп не угомонился. - А ежели они сами уйдут? - !?? - ну там, приказ получат или умрет хан ихний? - Ну представим - они сюда ведь два дня по дремучим лесам лезли, по оврагам и тропам звериным - и это только от острога, а к нему - еще день тропами, а потом три дня по тропинкам. А теперь представьте этот путь назад - без припасов, проводников (не упустим мы его, хватит того что раз ушел), с нашими охотниками которые по лесу легко обгонят и моими дружинниками с ополчением на плечах? - Засеки строить и прикрытие оставлять ... - Ясно это, но кого на засеке оставлять? Кто против 20 дружинников и трех десятков судовой рати выстоит? А если будут такие - пусть с голоду дохнут, а мы обойдем и дальше пойдем. В общем - нет у них дороги назад - только через нас переступить.
Махмутек тысячник и командир сводного отряда, посланного обеспечить безопасный проход основных сил тумена, смотрел на склонившегося в поклоне командира разведчиков: - Докладывай, что там у нас с разведкой? - Урусы разбили плоты два десятка погибли, я задержал переправу. - Да! кто ж знал что у Урусы по реке стрелять могут. Правильно сделал. - Возьми сотню хромого Али пусть рубят деревья в руку толщиной и вяжут Щиты высотой в полтора роста длиной в две телеги.. Сделать колеса, установить на щиты к щитам прикрепить дышла что б можно было толкать перед собой. - Сотню конницы и разведчиков - преправить на тот берег, пусть двигаются в сторону селения, себя пока не выдавать. - Как только будем готовы атаковать - дадим сигнал, пусть переправятся возле села урусов и подожгут его, затем подходят с тыла и начинают обстрел, если будет возможность атаковать машины - они должны быть уничтожены. - Так, приказ ясен? - Да!
Сердце вернулось на свое место, зато рука сжалась на древке бунчука в бессильной ярости - глаза увидели, что дракрры идут гораздо медленней, чем им положено: видны только по три весла ближе к носу и корме, да и не дракарры это - лодии купцов стоявших у причала. /*За ошибку Махмутека можно вполне простить - еще сто лет назад русское судно вообще не отделяли от "балтийского" - делали их лишь с небольшими отличиями в внешнем виде (и те-же мастера) - материалы и конструктивные отличая и сейчас не слишком видны - они больше ниже ватерлинии, да чуть выше борт и т.д. - и лодия надо сказать взяла от своих прародителей самое лучшее */ Вот они проходят мимо - на носу несколько лучников на корме тоже, два великана с громадными щитами закрывают кормчего (хотя даже самый сильный лук не добьет пол перелета ), десяток лучников по средине возле мачты, на носе и корме по стреломету - не гиганты, но стрелу в большой палец толщиной и длиной в аршин - метнут и далеко. Гребцов не видно - они укрыты под тентом натянутом от борта к борту, перекидом через шпирты - слой пропитанного смолой шерсти (войлока) между слоев парусины - не то что стрелу, сулицу удержит. Прошли по головам попавшихся на пути, в дальних полетели стрелы, развернулись в десяток ударов весел и пошли назад тем же манером, часть воинов повернула назад, но разве уйдет от скользящего по воде корабля плывущий? На берег смогла выйти только переправлявшаяся последней группа. Корабли подошли ближе - только собрался отдать приказ об обстреле (хоть и понимая, далеко и бесполезно - тент блестел от пролитой на него воды), как стрелометы с обоих лодий ударили разом: воин стоявший спереди вылетел из седла будто его ударили копытом, под стоявшим справа коня пробило насквозь приколов голень стоявшего рядом с ним к боку его коня, слева тоже донеслись удары. Двое стоявших рядом с стрелометом ухватили тетиву руками, в кожаных перчатках, и рывком натянули, наводчик бросил новую стрелу на ложе - пришлось уповать только на коня галопом уносящего своего хозяина подальше от берега реки.
Со строем противника тем временем происходили метаморфозы: Еще только когда ударная сотня вышла из за поворота – строй качнулся на шаг назад оставив перед собой стоящих на коленях воинов в блестящем крепком доспехе и они не ставая с колен начали что-то делать – что было непонятно, захваченный общим движением мозг не мог анализировать необычное – кажется, опоры под котлы ставили, готовить что-ли перед смертью собрались? При этом, совершенно не обращают внимания на падающие одну за другой волны стрел – они конечно больше на строй сыпятся – пытаясь смести его с дороги раньше удара конницы, но сегодня – это не дает результата, слишком хорошо спрятался враг, слишком много на нем брони. Ну так, арбалетчикам выстрелить не дали и ладно – в сердце проникает сомнение – а может они просто ждут? Ничего – еще два удара сердца, и врага не спасут ни щиты, ни броня, ни выпущенные в упор болты. И вот строй, уже рядом – «блестящие» прекратили свою непонятную деятельность и отбегают к строю, прикрыв надо сказать показанную врагу спину повешенным через плечо щитом – опытные воины, ничего не скажешь. После них остается какая то хлипкая заросль из перекрещенных веток – неважно, разогнанную до предела массу она не остановит. А строй отползает все дальше, но не бегут - жаль, может и побросали бы свои щиты и копья показав спины – да уже не смогут, мы тут – один удар остался, жаль – коней жаль, они всегда страдают за людей.
Сколько занимает удар конницы с 200 м? особенно если не с места? Ответ простой – два десятка ударов спокойного сердца. Вот только где найти такое, когда по полю несется конная лава. Это ведь только всадникам кажется что они летят не касаясь земли, а на самом деле: накатывает на людей все усиливающийся гул – тысячи копыт в миг поднимаются и опускаются на землю, за много верст дикие животные начинают беспокоится и искать укрытия – не услышав звук, уловив страшную дрожь земли. Кто видел, а таких счастливчиков – видевших, и способных рассказать, очень мало на свете белом, мог бы рассказать – вот так-же надвигается на сжавшийся от ужаса берег громадная волна, гнев божий – после которого остается только груда щепы там где рос лес, а то – слизнет все назад, не оставив вообще ничего.
Что можно успеть сделать за это время? Как ни странно – довольно много, просто все действия должны быть приготовлены и отработанны заранее – в такое время человек не способен сделать ничего сверх «заученного», даже испугаться бывает не успевает. Конный татарин – успеет расстрелять колчан стрел (30) и открыть новый но погодит стрелять. Тяжелая конница – разгонится и опустит копья. Мефодий – успеет выбить замок требуше, четко понимая что стрелять приходится туда куда он стоит нацеленный, перенацелить не удастся – следовательно, выпущенные огневые шары не смогут защитить стоявший внизу (и уже скорее всего - мертвый) строй. Баллисты – успеют отстрелятся, приготовленными для предыдущих атакующих, ядрами, целясь в первый ряд - стараясь заставить сломать атаку, споткнутся, навалить перед лавой непроходимый вал из людей и коней – не вышло, прошли как по ровному ... А строй ползет назад, оставляя впереди самых одоспешенных – второй раз за день, уже и привыкнуть можно – в прошлый раз это ничего не дало, только людей потеряли, но – сейчас делаем как приказано. Отошли, и уперлись – первый ряд чуть не «на четвереньках», только на рогатине держатся, подток которой в землю уперли и правой ногой сверху наступили, левым боком к врагу стоят, второй ряд копья к бедру прижал, подток тоже в землю – поверх щитов первого ряда острия высунул, второй третий ряды – в поднятых в верх руках рогатины держат – всадника колоть. Арбалетчики тоже готовы – в упор бить. А оставленные пред строем тем времени без дела не сидят – пред каждым на земле лежит три колышка из хлыстов в руку, аршин высотой, веревкой перевязанных. Осталось только поднять их в верх, развести колья на три стороны и хитрый узел затянуть – все, готов «ежик», от него вперед веревка к вбитому колышку, чтоб с дороги не столкнуть и еще одна, свободная – к колышку прямо под ним, это ежели первая лопнет. Удар сердца – один «ежь», и вот уже перед строем выросли чащи – ни проехать ни с дороги столкнуть.
Но главное, то что терпеливо ждало этого момента, ждало надо сказать давненько – с самого утра, когда спешно выстроенный строй прикрывал своими щитами работу бездоспешных мужиков – присыпавших сеном траву за ними. Ох, недаром опасался молодой батур рассыпанного в траве сена, зеленого на зеленом, в одном ошибся – не перед строем оно было, за ним. А теперь эта полоска засыпанной сеном земли располагалась как надо – перед строем. В сене скрывались небольшие колышки: берем жердину и отпиливаем под углом – выходит кол и готовый острый конец для следующего, напилить таких можно быстро и много. Посадить их тоже быстро – если есть пять хитрых «винтовых» першней. Кои на каждую зимнюю рыбалку староста лично каждой ватаге выдавал. Оно и неудивительно, хоть и подешевело железо с времен дедов/прадедов, а все одно стоит немало – и на такое баловство его тратить никто не стал (тем боле – на пять), но князь почему-то согласился принять его в счет налога наравне с прочим «боевым железом» - теперь-то понятно, почему. Вот и сидят они аршин длинной, десять вершков в яме шесть – наружу. Семь рядов в шахматном порядке, разрыв в сажень еще семь рядов и так – все пятнадцать сажень. Серьезное препятствие – для конницы неодолимое, ежели колышки между собой веревкой спутать. А староста на это чужого не пожалел – бухту проволоки с купеческих складов извели – приличную бухту, кольчуг на двадцать хватило бы.
Вот и дождались, накатила неудержимая волна конной лавы и как настоящая волна – перевернулась с грохотом, следующая шеренга пошла по еще живым, чтобы рухнуть под копыта следующих – слишком велика была инерция разгона, не могли кони хотя бы нагромоздить гору собственных тел – что бы остальные уперевшись в этот страшный барьер могли остановится. Вместо этого – вышел настил из мертвых людей и бьющихся коней по которому пытались скакать задние – пока не прижала волна ставший передним ряд – к рядам «ежей». Тут они и замерли – кто недвижимый в седле, зажатый конскими боками соседей слева и права, а кто и вылетевший из седла и повисший на кольях. Но, не сдались – начали рубит колья саблями свешиваясь с седла. В эту спрессованную толпу – сначала разрядили свои арбалеты стрелки, на таком расстоянии болт пробивает любую бронь «на вылет», а шит прикалывает к груди его владельца, а затем – копейщики разом бросив щиты (да плоскостью вверх, чему вас учили косорукие!) и разогнавшись на разделявших их с ежами пяти саженях слитно, всем строем разом (5 шеренг!) на несли удар. Отступили на четыре шага – и удрали снова. В копейную шеренгу в первый ряд, кто куда смог, втиснулись ставившие колья – рубить тех кто перелезет через барьер кольев и плоти. Из за спин – били арбалетчики, сзади – в не спешенных, из третьего ряда – в самых опасных спешенных. Баллисты – сметали пытающихся отойти чтобы начать обстрел из луков. Бойня словом – чем большинство битв и есть.
- Вот вроде и все перечислил вопросы? - А как же мнение известного историка Ф. о том что у воеводы было заложено от трех до пяти зарядов «огненного шторма». – а это уже «лучший курсант группы», не иначе как ревнует. - Хм, ну известь Ф. несколько специфична... А против этой версии говорит то факт что имея столь мощное оружие обороны, вообще не было необходимости выводить пехоту «в поле», для организации ловушки вполне хватило бы профессиональных воинов. «Огненный шторм» до сих пор не потерял актуальности при организации обороны, но возможностей для применения его была масса а применения то и не было! Правда и отрицать тот момент что его изобретатель Ф. – действительно находился на том поле. Но версия что он просто был впечатлен результатами применения огнемета – как неожиданной эффективностью, так и опасностью – ведь защитники тоже уцелели чудом, и просто начал создавать оружие избавленное от недостатков и усиливающее достоинства. Но мы забегаем вперед... - Все эти построения – ерунда. - Ну вот и наш медвежонок вернулся в реальность. А докладчик похоже растерялся, этот взгляд из под бровей и листок в руке значит – все посчитано и уверен полностью. - Надо было просто просто перекапывать проход рвом, вбивать колья в получившийся вал. И максимально укреплять холм, на него ставить все наличные силы – прикрывать машины. Там выходит отличный «артиллерийский мешок» в нем не то что тысячу – тумэн перемолоть можно запросто. А докладчик вообще «завял» - его любимый полководец проворонил очевидный момент понятный простому курсанту... Приходится вмешиваться: - Курсант Илья учтите пожалуйста следующий момент – кем и когда была разработана теория «артиллерийской мясорубки»? И на основании чьих битв она вырабатывалась? В глазах появляется понимание, но этого так просто не собьешь. - Битвы с массовым применением машин были позже на несколько лет именно воевода в них участвовал в качестве либо полководца либо командира нарядов пороков, а теорию разрабатывали тоже при непосредственном его участии – тридцать лет спустя. Но вещи то очевидные... - Тогда учтите второй момент – редуктор для требуше сделан буквально только что, а баллисты тоже новейшие – еще без единого отказа... Прикиньте пожалуйста что произойдет если сломаться редуктор и требуше придется натягивать «по старинке», или если оборвется тетива на хотя бы одной баллисте – еще неиспытанных на максимальную скорострельность. Смутился – тут и считать ничего не надо. - Но должен сказать практически Ваше предложение воевода и пытался реализовать – просто он подстраховался еще и от возможных отказов техники. Прошу докладчика переходить к тактике.
- Тактический план воеводы исходил из преподаваемой на тот момент в Академии тактики монголов: две волны конницы одна «бескровная» ведет обстрел начиная от 100 метров до 30 метров затем сворачивает в одну или расходится в две стороны подставляя расстроенный обстрелом и потерявший монолитность строй под удар тяжелой конницы рассекающей оборону. Приблизительно таких действий и ожидали от Махмутека – после разведки несколькими десятками «смертников» которая покажет отсутствие волчих ям и малую численность противника, а также возводимое в тылу оборонное сооружение – просто напрашивался фронтальный удар, пока пехота не отведена за засеку и стоит в уязвимой позиции – имея за спиной еще не построенное но мешающее маневру баррикаду из колод. Правда из за узости прохода – бескровной волне просто некуда было деется, фланги прикрыты естественными препятствиями. Именно поэтому строй стоял за тридцать метров от прохода между холмами, смотрим на схеме, именно в этот проход на обрыв к реке должны были свернуть конные лучники, открывая удар для ТК. Подготовленная ловушка была проста и незатейлива: как только противник начнет разгон первая линия обратится в притворное, или непритворное – тут как выйдет, бегство именно на этот случай вторая линия стояла не «стеной», а тремя отрядами – чтоб оставить место для отхода первой линии. Затем и вторая линия должна была начать организованный отход – тремя колонами не разрушая строя. И создавая перд атакующими «чащу» В этом и состояла первая ловушка – для бескровной волны, еще до того как можно было начать обстрел- цель выходила из зоны обстрела. Перед их командиром вставала дилемма – или повернуть без единого выстрела в проход чтобы не мешать ТК, или пытаться начать преследование впереди взявшей разгон тяжелой конницы рискуя оказаться межу молотом и наковальней. - Надо пытаться прорвать фланг вдоль склона холма, оставив центр для удара ТК. – не выдерживает «лучший курсант» группы. И тут же запинается сообразив, что легким конникам не прорваться через «ежи» как может ото сделать тяжелые конники – пусть даже ценой чудовищных потерь. Докладчик даже ухом не повел: - Любой вариант в этом случае оказывается проигрышным: или из удара вынимается самая большая и маневренная часть или она же создает «вал» перекрывающий половину фронта и опять же теряя разгон и маневр. - В этот момент строй должен был прикрыть огнемет – факел длинной восемь десятков метров должен был уничтожить ту конницу до которой мог дотянутся и поставить «стену огня» предотвратив тем самым возможность «атаки обреченных» - на тот случай если б противник смог организоваться и предпринять вторую попытку атаки «не взирая на потери», коней просто невозможно заставить идти в огонь, а пешие не имеют ни каких шансов. - в тот же момент, требуше должен был нанести удар вязкой огнесмесью по повороту – перегородив путь отхода и возможность атаки резерва (на случай если б он был значителен). А затем начать наносить последовательные удары все приближая их к строю. Баллисты и арбалетчики должны были вести непрерывный огонь – сея панику и не давая организоваться. Илья совершенно прав – была запланирована первая из «мясорубок». - попавшим в огненную ловушку, находящимся в панике лошадям (да и людям – одно дело враг и совсем другое огонь) оставалось два выхода: Стрелкам – с обрыва в реку с довольно быстрым в этом месте течением под стрелы со стоящих под обрывом ладей, тем кто остался на поле – в овраг, в этом залитом огнем овраге и должна была погибнуть большая часть отряда татар. - Ну уважаемый докладчик весьма подробно расписал нам план боя, а теперь остановимся на том, сто пошло «не так». На это докладывающий просто разводит руками: - Да все пошло «не так» - прямо в соответствии с более поздним выражением «первой жертвой любого сражения становятся планы этого сражения» ... - Сначала обороняющихся подвела дисциплина арбалетчиков, как только из за поворота показалась татарская разведка – арбалетчики неизвестно зачем обученные вести огонь на максимальную дальность, по команде расчетчика/корректировщика их обстреляли – и кого то умудрились при том ранить и зацепить несколько лошадей, и это несмотря на то, что в разведку зачем то послали тяжелую конницу – и люди и кони были неплохо защищены. А после этого к обстрелу подключилась одна из баллист – ранив или убив судя по всему командира разъезда. - Затем была сорвана попытки пройти для разведки по реке на плотах. Требуеше просто развалил плоты рассекретив заодно еще и свою позицию. Тысячник татар Махмутек оказался в сложном положении – он видел грамотно созданные укрепления на холме, в них – мощные машины, строй перегораживающий проход и вовсю ведущееся за ним строительство явно оборонного характера – наличие ловушек в траве пред строем не подлежало сомнению, но разведать их было невозможно – у противника была чуть не сотня дальнобойных луков. При попытке разведки небольшими силами – разведчиков просто истыкали б стрелами сразу за поворотом. Нужно было проводить «разведку боем» - бросая на врага сразу большие силы и неся соответствующие потери. Будучи не кавалеристом, если можно так сказать про монгола, а инженером тысячник или впал в растерянность или крайнюю подозрительность. В любом случае он вместо решительного натиска на находящегося в уязвимом положении противника – начал готовится к «правильной осаде»! Он отдал приказ сбивать чапары - подвижные щиты на колесах для защиты от стрел, разводить неприкосновенный запас яда для отравления стрел, попытался начать строить осадные машины, что вообще ни в какие ворота – но быстро от этого отказался – стоящие на возвышенности стационарные пороки не оставляли никаких шансов своим «полевым» родственникам. И само собой – он продолжил разведку, послав несколько десятков в овраг и почти две сотни переправится на другой берег реки пытаясь обойти невесть откуда взявшуюся крепость. - А дальше начинаются трудно объяснимые вещи – зная что заболоченный берег не проходим воевода все равно рискует имеющимися ладьями – отправляя их помешать переправе. Зачем это было сделано – понять невозможно? Все начинают переглядываться пытаясь дать объяснение до этого вполне логичному поведению воеводы (про обстрел плотов из требуше выдавшим его наличие все благополучно забыли), но тут оживившийся рысенок ч в чисто своей манере стремительно переворачивает с ног на голову. - Да что тут гадать: не было до этого момента побед над татарами, тем более с таким контингентом и столь мизерными силами. Не верил в нее и воевода, и ту сотню, что могли угробить ладьи при переправе счел чуть не максимальным вредом который может нанести его воинство, потому и бросил ладьи на кон. Или если не так близко к жизни – счел риск оправданным по отношении с поднявшимся боевым духом ополчения – как оно до того момента не разбежалось, просто удивительно – не иначе как действительно некуда было ... Учитель жестом оборвал начавший возникать шум и кивнул докладчику – продолжай. - В любом случае после неудачи с переправой, по другим источникам несколькими, Махмутек решается на проведение разведки все-же небольшими силами. Насколько важна она была для него можно судить по тому, что возглавлял ее его родной брат – Джамал. - Удачной назвать ее сложно, все кто не погиб попали в плен, погиб и брат тысячника. Дальнейшие действия были продиктованы скорее всего бешенством – разведке все же удалось установить что ловушек перед строем нет вообще, а вместо лучников у противника нет вообще – вместо них арбалетчики способные за время удара конницы выстрелить всего раз, от силы два. - Но к чести тысячника надо сказать – головы он не потерял, и во избежание излишних потерь была все равно предпринята попытка атаки под прикрытием чапар. Чапары должны были подойти к строю близко и начать обстрел отравленными стрелами, одновременно «ударная группа» из двух сотен ТК и одной ЛК ведет стрельбу навесом с безопасного расстояния, затем два три десятка наносят удар по центру строя – достаточные силы как для локального прорыва, так и в качестве провокации что-бы заставить баллисты расстрелять по ним заряды, после этого всей массой наносится удар разваливая строй и переходя к избиению. - Все повисло на очень тонкой нити – спасаясь от обстрела первая линия отошла назад к второй образовав «черепаху». Щиты неумолимо двигались вперед – остановить их было нечем, они неминуемо должны были наткнутся на «стерню» после чего козырей против совсем не глупого и многократно превосходящего по силе врага просто не оставалось. - Тогда воевода и решил применить огнемет против щитов, но командир расчета понял его команду по своему: оценив имеющееся давление он не отдал команду поджечь факел сразу, а пользуясь повышенной дальностью полета не горящей смеси нанес первый удар по стоявшим в отдалении коннице, она как раз оказалась на пределе дальности, затем по атакующим десяткам и только после этого «обработал» щиты, затем баллисты ударив разом смели шедшие в атаку десятки и потеряли возможность нанести вред основной группе – чем мигом воспользовался ее командир приказав атаковать. Увидев начало атаки огнемет переключился опять на новую группу противников отдав приказ поджечь факел – в самый последний момент, когда и топливо уже было на исходе. - Вообще все произошедшую до этого момента цепь совпадений иначе как «чудом» назвать просто нельзя – нарочно такую ситуацию создать просто невозможно. Но еще большее «ЧУДО» случилось в момент когда был выполнен поджег факела – оказавшиеся в центре громадного по площади пожара люди и животные погибли, по другим источникам потеряли сознание, практически мгновенно. Причины гибели такого количества живых существ осталась загадкой, несомненным является одно, собственно сгорели очень немногие у всех остальных обгорели лишь руки, волосы, лицо, что не может быть причиной мгновенной смерти - потому дискуссии продолжаются до сих пор, наиболее распространены следующие – остановка (либо разрыв) сердца от невообразимого ужаса в виду буйства огня, либо то, что не слишком значительные ожоги были нанесены практически мгновенно значительно усилило боль что привело опять же к остановке сердца. Есть также теория, что применяемое для метания огня «сосновое масло» и само по себе способно отравить человека насмерть, а в момент такого возгорания приобрело повышенную ядовитость в виду смешения стихий и возможности проникать в тело через обожженные члены – точно как олифа мгновенно впитывается в дерево если подогреть ее факелом. Но все это понятно хоть и имеет противоречивые объяснения, но то что рванувшееся во все стороны пламя только сбило с ног строй, вместо того чтобы испепелить его полностью иначе как «божим присмотром» объяснить нельзя. - далее воеводой было явно допущен ряд просчетов, произошедший из переоценки силы воздействия произошедшего на оставленный татарами резерв, волне закономерно что те кто оказался очень близко к такой катастрофе были потрясены сильней наблюдавших ее издали. Но тем не менее: во первых – был отдан приказ огнемету двинутся вдоль края оврага – для уничтожения обнаруженных там татар, Во вторых – не имеющим доспеха ополченцам был отдан приказ выйти на поле для сбора трофеев и расчистки его от тел погибших. Оба распоряжения явно происходили из предположения, что противник ошеломлен происходящим, дезорганизован потерей командования и нуждается во времени для восстановления боеспособности. - Это чуть не привело к разгрому «в шаге от победы» - зная о наказании за невыполнении приказа командования тумэна, принявший командование начальник резерва попросту бросил все имеющиеся силы в атаку – в расчете на скорость и маневр, что оказалось неожиданно верным – огнемет попросту не успел выстрелить, залп «огненными кувшинами» из требуше накрыл всего лишь задние ряды, обстрел ядрами из баллист нанес потери, но не смог создать препятствия для атаки. Впереди шла последняя сотня тяжелой конницы через ее голову навесом били три сотни лучников ЛК. Правда «о чудесах» в данном эпизоде говорить не приходится – атаку остановили подготовленные заранее «стерня» и «чаща», на них атакующие и понесли самые большие потери. А ополчение в последний раз проявило отсутствие дисциплины – вместо последовательного расстрела потерявших мобильность конников, после первого залпа из арбалетов практически в упор копейшики отбросили мешающие щиты и нанесли удар «всем строем» - попросту говоря полезло в драку ... Разгромом сложившаяся ситуация уже не грозила, переломить тот настрой который возник под конец боя было нереально, а вот от крупных потерь их спас низкий боевой дух противника, приличная защита и грамотные действия не потерявших головы баллистеров и арбалетчиков, ну и наличие опытных воинов в количестве четверти от общего числа – само собой.
Если подводить итог от произошедшего в тот день на поел брани – можно понять почему позднее Ш. очень большое внимание уделял вопросам дисциплины и управляемости войск. Доклад окончен, благодарю за внимание.
Будто дожидавшийся этого момента ударил колокол призывая курсантов на обед – и жизнерадостная толпа мигом забыв все «пыльные премудрости» рванула на выход, а вот учителю предстояло последнее на сегодня испытание – потому что в аудитории остались те кто возможность получить ответы на вопросы поставил выше сытого брюха (что в их возрасте очень немало). Первым подошел докладчик – волчонок находился в полном раздрае, не удивительно – последняя часть доклада явна была чистым экспромтом под влиянием внезапно оформившегося «нового понимания», а в его возрасте к авторитетам и их крушению относятся чрезвычайно серьезно. - Как, ну ка такое возможно? Ведь действительно признанный гений тактики. Детальнейший план битвы, победил исключительно из-за случайности да «чудесам», прошел просто по самому краю и разгрома избежал случайно ... Эк его проняло, попробуем заставить задуматься. - А как думаешь почему он в «О тактике» написал что «для победы в любой битве достаточно сделать на одну ошибку меньше чем противник»? Думал это шутка? А ведь эта фраза самая что ни наесть выстраданная – только дураки предпочитают не замечать собственных ошибок. А гениальность в тактике именно в том и состоит чтобы суметь вовремя среагировать на изменения – хоть как то, вместо тупого продолжения выполнения «такого замечательного» плана. И признание он у думающих людей получил совсем не зато, ты же сам в конце поднял вопрос о сделанных выводах – вот эта способность делать выводы из собственных ошибок и меняться так чтоб больше их не повторять, это есть самое ценное свойство полководца. На равнее с десятком других – вот об этом на досуге и подумай. Вторым понятно раскачался медвежонок. - Странное что-то с тем огнеметом выходит, нет если заранее давление поднять – дальности теоретически должно было хватить, а вот производительности ... Ну очень сложно четырем мужикам поддерживать нужный расход смеси – совсем запаса по мощности нет, действительно чудо получается, а нет их чудес... - ну раз в чудеса не веришь, то зачем предков глупей нас считаешь? Ведь недостаточная производительность она не только для огнемета характерна, она и для пожарной машины наблюдается – причем как древней, так и современной. И почему тогда предкам до углекислотного патрона не додуматься? Ведь реакция негашеной извести с водой известна любому крестьянину не одно тысячелетие ... - но тогда другая конструкция нужна ... два аккумулятора, патроны в каждом ... - Стыдно, ну-ка быстро вспоминаем конструкцию насоса Гирона, он ведь от разности давлений работает, а если оба цилиндра «подперты» одинаковым давлением – ручная помпа никаких проблем испытывать не будет. Так что размещаем патроны вот тут – в магистрали возле четвертого бака тот который с водой и ... - Получаем самоподдерживающуюся систему! Пока давление в аккумуляторе меньше оба клапана в цилиндрах откроются и смесь самотоком под давлением пойдет через цилиндры в аккумулятор. Когда сравняется – можно закачивать топливо руками, а как упадет - пойдет подсос воды из бака прямо на патрон и давление опять возрастет – и так пока вся известь не погасится, или топливо в баках не кончится ... - не факт, конечно что так и было но как видишь любой технический вопрос можно решить – главное его правильно сформулировать. Рысенок на эти педагогические выверты только фыркнул, но в глазах понимание и как такого воспитывать если он тебя лучше чем ты сам себя понимает? - А мне все таки количество чудес кажется запредельным – и тут даже не в количестве всяческих хитрых тактических придумок, Ш. три года в этой глухомани сидел, мешки с мукой пересчитывая, больше ему там нечем заняться было – или придумывать или спиваться. - Ну он вообще то еще женится мог ... И женился кстати после того боя. Ага проняло нашего душеведа – судят то других на основании опыта, СВОЕГО – а у него он ПОКА маловат... Но не сдается: - Но откуда в этом захолустье столько еще придумщиков взялось? Ведь не меньше еще троих насчитать можно – а ведь и одного Ф. изобретателя «огненного шторма» многовато будет. - Ну, Ш. можно оценивать по разному и победы его и поражения, а политические загибы чего стоят, но одного у него не отнимешь, помимо нескольких десятков книг по которым до сих пор учат, - это организаторские и педагогические способности. Ну-ка, вспомни кто здесь учился в то самое время когда Ш. от дел отошел и стал в Академии преподавать? В глазах становится все больше понимания по мере как на руке начинают заканчиваться пальцы для загибания. - Вижу дошло откуда в глухомани еще три таланта нашлось, педагогика она вообще сила – хоть одному из воспитуемых Ш во внуки годился, второй был ему ровесником, а третий за младшего брата сошел бы если не за сына. - Ну все, дуйте на обед, а то точно без него оставят за опоздание.
И неразлучная троится рванула на выход разом забыв про все кроме зова желудка, а на учителя снова накатило чувство предвиденья не такого уж далекого будущего ...
З.ы. есть вопрос - нужен ли эпилог с разъяснениями тактических планов - или все понятно из текста?
Поменял во второй главе шрифт на чуть меньший - выскажитесь кокой удобнее ...
насчет ширины реки
это что ж за река такая?
например
Волхов берет исток из озера Ильмень и впадает в Ладожское озеро. В верховье река протекает по Приильменской низине, в среднем течении - в широкой затопляемой пойме и от селения Пчевжа до поселка Старая Ладога - в высоких крутых берегах. Длина Волхова - 224 километра. Ширина русла заметно меняется и в зависимости от уровня воды колеблется от 100 до 200 метров, а в устье - до 600 метров. Река малоизвилиста. Судоходна она на всем протяжении.
В верховьях Мста довольно извилистая река, ширина 40 — 50 метров, после впадения крупных притоков Березайки и Увери ширина увеличивается до 70 — 80 метров. В нижнем течении река выходит на равнину и успокаивается. Ширина составляет около 100 метров, на протяжении последних 50 километров Мста ещё расширяется и становится судоходна.
Река Днепр – первая по величине и водности река, протекающая по территории Беларуси. Берет начало с южных отрогов Валдайской возвышенности в 2.0 км юго-восточнее с.Аксенино Андреевского района Смоленской области России. Впадает в Днепро-Бугский лиман р.Припяти 1182 км, площадь водосбора 225000 км2. Ширина Днепра 60-120 м, между деревней Гатьковщина и городом Орша местами до 1,3 км, между устьями Березины и Сожа 0,2-0,6 км, ниже 0,8-1,5 км, в районе подпора Киевского водохранилища 3-5 км.
До устья Ангары, на протяжении почти 1400 км, ширина Енисея не превышает 500-700 м. После слияния с Ангарой, которая здесь почти в 3 раза шире Енисея, ширина реки сразу же увеличивается до 2,5 км. Все последующие притоки - сперва Подкаменная, а затем Нижняя Тунгуска, потом Турухан и Курейка - расширяют русло Енисея до 3-5 км.
Не стоит забывать также что реки ранее были не в пример полноводней - та же Лыбедь была судоходной рекой вполне соперничавшей если не с Днепром то с Припятью - сейчас в Устье имеет ширину 4 м, а в ее бывшем русле - построена значительная часть Киева
Думаю - очень многие реки на Беларусии, Украины тех времен вполне могут подойти под описание
Долина (речная) — отрицательная, линейно вытянутая форма рельефа с однообразным падением. Образуется обычно в результате эрозионной деятельности текучей воды.
трапециевидная, асимметричная. Ширина от 0,4-0,5 км в верховьях до 10-11 км (максимум до 15 км) в нижнем течении. На участке между устьями притоков Лохвица и Удай долина сужается до 4 км.
Русло на всем протяжении извилистое, местами разветвленное. В верхнем и среднем течении представляет собой череду глубоких ям (плесов), соединенных между собой неширокими протоками. Ширина русла от 10 до 75 метров, на плесах до 250 метров. Глубина от 1,5 до 3,5 метров, на плесах до 6,0 метров.
т.е. долина и ширина реки - понятия разные
Спасибо за произведения, камрады!
