Почему Яшка? И что за Яшка? Стерв может быть? Да и нет у них еще боярской привычки взрослых мужей, преподавателей уменьшительными именами называть. Стерв еще куда не шло, его все так называют.
Ааа тогда упс А он разве преподает? Мне кажется лучше переделать на то что эту просьбу именно Стерв озвучил.
Притихшая лесопилка встретила вечер, тишина, конечно, не была полной, кипение работ в Михайловской крепости не переставало до глубокой ночи, но после визга пил уши радовались неожиданно наступившему облегчению. А для Тони-звероведки это был знак, что скоро начнутся посиделки. Лавки для вечерней забавы пристроили прямо под галереей, опоясывающей терем, близко и дождя не стоит бояться. В Ратном, будь там терем - такое бы себе молодежь не позволила - прямо на глазах у родителей да сплетников, но тут они сами были хозяева. Если уж совсем парочки посекретничать решали, то шли на берег канала - перекаты шумели, заглушая робкие слова, а чудом уцелевшие ракиты скрывали в тени "влюбленную" лавку. В глубине души Тони жила надежда, что и она когда-нибудь посетит ее. Погода радовала - теплый летний вечер, легкий ветерок разгонял комаров на вершине холма, девушка завернула за угол терема и оказалась прямо в кучке девиц, разряженных в цветастые платья. Они шумели, рассаживаясь, смеялись и шутейно заламывали руки, глядя на парней, таскающих лавки, зажигающих большие лучины и масляные лампы. Наконец, все расселись, не переставая шуметь, Звероведка приткнулась с краю, рассматривая народ. Маша ободряюще махнула ей, но сидела далеко, Аньки не было, зато был Мотька, а рядом притихла зардевшаяся Слана. На срединной лавке, окруженный хохочущими девицами, сидел балагур Кузька, рассказывал последние байки о подмастерьях в кузне, а ..кажется Серапион, рьяно доказывал, что все было не так, вызывая новые взрывы хохота. Улыбались,глядя на всклокоченного Серьку и парочки, только один был серьезен. Унот Мефодий, торк, знаток коней... Невольно на нем останавливался взгляд, парень не был похож на других, русых или рыжеватых местных мальчишек мастью и, похоже, другими чертами. Незаметно для себя, Тоня начала его рассматривать, выискивая отличия. Кожа темнее, это видно даже в свете лучин, но и днем, вспоминается, можно было его заметить в строю издалека, волосы и брови черные как смоль, брови широкие, такие скорей у взрослых мужей вырастают, да и все лицо чуть по-другому слеплено, но не плохо, ни в коем случае...Очи строго и свысока смотрели на Кузьму.. Он красив, он несказанно красив, вдруг как громом поразило девушку! Просто он другой, такую красоту не сразу и разглядишь, да и кто будет так присматриваться, девченки просто опасаются его. Ведь он даже сидит прямо и надменно, но почему? Он же пришел на посиделки, если бы презирал такую забаву - не явился бы, и, судя по тому, что никого не удивил тут - не в первый раз. Значит просто привычка и воспитание не дает весело смеятся над подначками мастеров. Неожиданно Мефодий взглянул прямо на нее, спокойно и чуть удивленно приподняв густые брови... Дыханье сперло, сердце бешено заколотилось, Тоня не могла отвести взгляд, мысли улетучились, осталась только беззащитная добыча великого воина из далеких земель, которая не могла даже пошевельнуться, как ей казалось. Очнулась девушка лишь пооддаль, непонятно как ускользнув из круга света и от ЕГО взгляда.. Отдышавшись, Тоня решила, что, раз никто не заметил ее отсутствия - лучше уйти и подумать, что же такое странное с ней случилось. Ночь была теплая, и в горницу не хотелось, о сне не было и мысли, маленький месяц слегка освещал брешь в недостроенном равелине, и блестел дорожкой по каналу. Туда и направилась растерянная девушка, шагая медленно, вспоминая свои ощущения... Шаг - его взгляд, шаг - мурашки по коже, шаг, горячая волна, захлестывающая все тело снизу вверх...Рука легла на ствол дерева - а если бы на его смуглую руку? Тоню трясло, как при ознобе, но было жарко, она прикусила губу.. Да что же это за наваждение!!- прошептала растерянно реке.. Потрясла головой, ущипнула себя за руку, проговорила давно заученный оберег, может он помог, а может отвлек на мысль, что оберег не помогает, и в голове прояснилось. Надо найти пригодное сравнение... у кого я это могла видеть? Чтобы так ослепнуть и оглохнуть.. Глухарь! Токует и забывает обо всем, жеребец может вынести забор, если почует кобылицу в течке, ...молодая рысь ворчит и катается по росе, призывая мужика-рыся - вспомнился голос старого охотника, его рассказы о жизни леса. ТОню скорчило от отвращения к себе - что же я, просто как животное, скотина в течке?- хлестала себя наотмашь жестокими словами. Слезы обильно смывали гадливость и грязь... Хорошо, что хоть справилась, убежала, не поддалась на безрассудное кипение крови! Еще раз себе напомнив, что разум - главное отличие человека от зверя, девушка почти успокоилась. Зверь все же живет в каждом, воины выпускают его на поле брани, держат его, правда, в узде, бабы иногда в истерике могут сцепиться, водой разливать приходится. Скотина помогает выжить, кони и собаки кругом полезны, только умей пользоваться, даже пчелы маленькие да кусачие - трудятся на пасеке. Думы о работе совершенно умиротворили звероведку, шум переката довершил дело..а тут еще соловушка в ветвях ракиты завел свою песенку. Кому поет соловушка, своей возлюбленной пташке? Красиво и старательно выводят трели и музыканты Атремия, а один из них потом на свирели играл только той дробненькой девченке, что хорошо стреляет.. И его игра звучала совсем по-другому... ПРИЗЫВНО И НЕЖНО? НО!!!... Остановив опять было поднявшуюся волну презрения, Тоня вдруг поняла - это было красиво, радостно, ничего грязного и звериного... как..как..ангелы, о которых вещает Роська. В ступоре, она обхватила голову руками. Хорошо это или плохо - колоколом гудел вопрос в голове. Вода, бурлит и кружится почти под ногами, блестит в свете рожка месяца противоположный берег. Совсем недавно оттуда возвращались воины из похода, их встречали.. Эти взгляды, от которых пробирала дрожь.. от нашей же матушки Анны, и от Алексея к ней, кажется, что-то похожее было и сегодня, только очень неожиданно. Уяснив себе, что это уж точно не плохо, выделив раз и навсегда светлые людские чувства в что-то высшее и прекрасное, Тоня счастливо улыбнулась и потянулась. Пора было идти спать, унося с собой теплый комочек рядом с сердцем, девичью влюбленность.
Погода радовала - теплый летний вечер, легкий ветерок разгонял комаров на вершине холма, девушка завернула за угол терема и оказалась прямо в кучке девиц, разряженных в цветастые платья. Они шумели, рассаживаясь, смеялись и шутейно заламывали руки, глядя на парней, таскающих лавки, зажигающих большие лучины и масляные лампы.
Наконец, все расселись, не переставая шуметь, Звероведка приткнулась с краю, рассматривая народ. Маша ободряюще махнула ей, но сидела далеко, Аньки не было, зато был Мотька, а рядом притихла зардевшаяся Слана. На срединной лавке, окруженный хохочущими девицами, сидел балагур Кузька, рассказывал последние байки о подмастерьях в кузне, а ..кажется Серапион, рьяно доказывал, что все было не так, вызывая новые взрывы хохота. Улыбались,глядя на всклокоченного Серьку и парочки, только один был серьезен. Унот Мефодий, торк, знаток коней... Невольно на нем останавливался взгляд, парень не был похож на других, русых или рыжеватых местных мальчишек мастью и, похоже, другими чертами. Незаметно для себя, Тоня начала его рассматривать, выискивая отличия. Кожа темнее, это видно даже в свете лучин, но и днем, вспоминается, можно было его заметить в строю издалека, волосы и брови черные как смоль, брови широкие, такие скорей у взрослых мужей вырастают, да и все лицо чуть по-другому слеплено, но не плохо, ни в коем случае...Очи строго и свысока смотрели на Кузьму.. Он красив, он несказанно красив, вдруг как громом поразило девушку! Просто он другой, такую красоту не сразу и разглядишь, да и кто будет так присматриваться, девченки просто опасаются его. Ведь он даже сидит прямо и надменно, но почему? Он же пришел на посиделки, если бы презирал такую забаву - не явился бы, и, судя по тому, что никого не удивил тут - не в первый раз. Значит просто привычка и воспитание не дает весело смеятся над подначками мастеров. Неожиданно Мефодий взглянул прямо на нее, спокойно и чуть удивленно приподняв густые брови... Дыханье сперло, сердце бешено заколотилось, Тоня не могла отвести взгляд, мысли улетучились, осталась только беззащитная добыча великого воина из далеких земель, которая не могла даже пошевельнуться, как ей казалось. Очнулась девушка лишь пооддаль, непонятно как ускользнув из круга света и от ЕГО взгляда.. Отдышавшись, Тоня решила, что, раз никто не заметил ее отсутствия - лучше уйти и подумать, что же такое странное с ней случилось.
Ночь была теплая, и в горницу не хотелось, о сне не было и мысли, маленький месяц слегка освещал брешь в недостроенном равелине, и блестел дорожкой по каналу. Туда и направилась растерянная девушка, шагая медленно, вспоминая свои ощущения... Шаг - его взгляд, шаг - мурашки по коже, шаг, горячая волна, захлестывающая все тело снизу вверх...Рука легла на ствол дерева - а если бы на его смуглую руку? Тоню трясло, как при ознобе, но было жарко, она прикусила губу.. Да что же это за наваждение!!- прошептала растерянно реке.. Потрясла головой, ущипнула себя за руку, проговорила давно заученный оберег, может он помог, а может отвлек на мысль, что оберег не помогает, и в голове прояснилось.
Надо найти пригодное сравнение... у кого я это могла видеть? Чтобы так ослепнуть и оглохнуть.. Глухарь! Токует и забывает обо всем, жеребец может вынести забор, если почует кобылицу в течке, ...молодая рысь ворчит и катается по росе, призывая мужика-рыся - вспомнился голос старого охотника, его рассказы о жизни леса. ТОню скорчило от отвращения к себе - что же я, просто как животное, скотина в течке?- хлестала себя наотмашь жестокими словами. Слезы обильно смывали гадливость и грязь... Хорошо, что хоть справилась, убежала, не поддалась на безрассудное кипение крови! Еще раз себе напомнив, что разум - главное отличие человека от зверя, девушка почти успокоилась. Зверь все же живет в каждом, воины выпускают его на поле брани, держат его, правда, в узде, бабы иногда в истерике могут сцепиться, водой разливать приходится. Скотина помогает выжить, кони и собаки кругом полезны, только умей пользоваться, даже пчелы маленькие да кусачие - трудятся на пасеке. Думы о работе совершенно умиротворили звероведку, шум переката довершил дело..а тут еще соловушка в ветвях ракиты завел свою песенку.
Кому поет соловушка, своей возлюбленной пташке? Красиво и старательно выводят трели и музыканты Атремия, а один из них потом на свирели играл только той дробненькой девченке, что хорошо стреляет.. И его игра звучала совсем по-другому... ПРИЗЫВНО И НЕЖНО? НО!!!... Остановив опять было поднявшуюся волну презрения, Тоня вдруг поняла - это было красиво, радостно, ничего грязного и звериного... как..как..ангелы, о которых вещает Роська. В ступоре, она обхватила голову руками. Хорошо это или плохо - колоколом гудел вопрос в голове.
Вода, бурлит и кружится почти под ногами, блестит в свете рожка месяца противоположный берег. Совсем недавно оттуда возвращались воины из похода, их встречали.. Эти взгляды, от которых пробирала дрожь.. от нашей же матушки Анны, и от Алексея к ней, кажется, что-то похожее было и сегодня, только очень неожиданно. Уяснив себе, что это уж точно не плохо, выделив раз и навсегда светлые людские чувства в что-то высшее и прекрасное, Тоня счастливо улыбнулась и потянулась. Пора было идти спать, унося с собой теплый комочек рядом с сердцем, девичью влюбленность.
Лошадь мерно шагала по цветущему лугу, кузнечики прыскали из-под копыт, вокруг летали бабочки, невдалеке паслись коровы. Мефодий сидел на одеяле, заменявшем седло, небрежно заткнув повод за расшитый восточным орнаментом пояс, рукой придерживая-обнимая, как величайшую драгоценность, сидевшую впереди красавицу Тоню. А она и впрям выглядела совершенно иначе, распрямились строгие брови, плечи, придавленные грузом забот, смеясь, рассказывала ему обо всем, выспрашивала об укладе жизни племени торков,внимательно слушала историю его народа. Мефодий ей даже что-то напевал на странном, вычурном языке, витиеватая мелодия западала в душу и бередила пытливый ум звероведки.
Возьмите сердце. Оно ваше всегда, во сне и наяву. И для меня уже не важно, живу я или не живу. Мою любовь я где-то пропил. Я сам её испепелил. Мой час расплаты уже пробил, и я о смерти попросил. Увы, и ей не нужен даже. Без вас мне тошно одному. Возьмите сердце. Оно ваше. Без вас оно мне ни к чему.
