– Это не грех. Воину кровопролитие не в упрек.
– Нет, отче. Я не о том. Я беззащитного человека убил. Из мести. Раненого и безоружного. По знаку на стреле опознал убийцу моего Чифа и убил. Говорят: уже мертвого кромсал и выл, как зверь.
– Лисовины…
Отец Михаил помолчал, о чем-то размышляя, потом тихо спросил:
– Что сам-то думаешь об этом?
– Я искупление себе нашел. Выкупил сироту из рабства и крестным отцом ему стал.
– Не юли, отрок! – Голос отца Михаила, наконец-то обрел знакомое звучание. – Василия ты крестил до того.
– Так ты, отче, все знаешь уже?
– Все знает только Господь наш Вседержитель. Я же желаю знать твое понимание произошедшего.
– Лисовиновская кровь удержу не знает…
– Не прячься за кровь, отрок! Ты не тварь бессловесная! Помнишь, что я рассказывал о борьбе тварного и божественного начал в человеках? Зверь в тебе верх взял, на короткое время, но взял! Что ты намерен делать, чтобы такое не повторялось впредь?
– А что против натуры сделаешь? Не в монастырь же мне…
– Думать ленишься! Господь Бог наш в неизъяснимой мудрости своей наделил нас разумом и даровал свободу выбора, тем самым отделив от тварей бессловесных. Волка в монастырь поселить, он что, волком быть перестанет? Хочешь волком стать?