Значение, которое получил пейзаж во второй половине шестидесятых и в семидесятые годы для раскрытия личности персонажа, его судьбы, распространяется на самые различные виды творчества.

Традиция, существующая в этой области, не объясняет той полноты и выразительности, с которой живописуют мощную, угрюмую и величавую природу Сибири Астафьев и Распутин; той смысловой нагрузки, которую придают внешней предметно-пространственной среде Шукшин, Абрамов, Залыгин, Белов. Крестьянский обиход, утварь и обстановка деревенской избы интересуют их так же, как улицы, дома и городские квартиры, тщательно описанные в прозе Трифонова, Бондарева или Нагибина.

Всем, кто интересуется куплей-продажей изделий из текстиля и кожи, наверняка заинтересует наш портал. На нем представлены ткани из натуральных и искусственных волокон, для производства одежды, для обивки мебели, технические ткани и т.д. Обратитесь к нам и получите консультацию специалистов по любому вопросу.

Не случайно, анализируя фильм Н. Михалкова Неоконченная пьеса для механического пианино, М. Туровская писала, что если бы надо было назвать главного героя ленты, то им оказались бы скорее усадьба  река с заводями, пригорок, на котором стоит дом, широкая обомшелая лестница, терраса с каменной балюстрадой, гостиные с диванами, укромные коридорчики, полы, светелки, чем великолепно сыгранные персонажи чеховской пьесы. С полным правом ее слова могли бы быть адресованы и другим фильмам: Частная жизнь Ю. Райзмана, Прошу слова и Васса Г. Панфилова, Вокзал для двоих Э. Рязанова. Чего стоят, например, кадры в последней из названных лент, где с неожиданной лирической глубиной узнавания сняты железнодорожные пути, вечерний свет, последним отблеском полоснувший по рельсам, или слепящее солнце на пыльной платформе с вознесшимся над ней виадуком.

Ни в кинематографе, ни в литературе пятидесятых - начала шестидесятых годов мы не найдем такой пристальности к индивидуальному облику места изображаемых событий, как пейзажные и бытовые зарисовки Вологодского края в рассказах В. Белова, как портреты улиц, переулков, домов в городских повестях Ю. Трифонова, в рассказах Г. Семенова. Они создают колорит общего повествования и вместе с тем так персональны, что порой определяют собой общую смысловую тональность произведения, его музыкальный ключ.