Отрок. Ратнинские бабы. Глава 7

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 01:57 | Сообщение # 2

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Глава 7
Июль 1125 года. База Младшей Стражи

Вот так и началась для Алёнки жизнь в крепости. Ведь всего несколько дней прошло, но вместилось в них столько, что иной раз и за год не случается и не узнаётся. Самый первый, тот, когда нежданно-негаданно ей в обучение попала Анютка, Алёнке и вовсе показался нескончаемым. Оно и не удивительно, на новом месте часто так бывает, но ведь и дальше дни короче не стали. Вечером перед сном даже поражалась иной раз – сколько оказывается всего, может произойти за столь малое время – от рассвета до заката. Возможно оттого это так получалось, что всё ей тут было внове: и суровые законы воинского поселения со строгим, общим для всех распорядком дня, и столь непривычными и нигде ранее не виданными ею обычаями – построениями, занятиями, обучением девок, ежедневными рапортами отроков на плацу, и утренней зарядкой, когда полуголые мальчишки в любую погоду выбегали на рассвете из казармы к берегу реки и там словно играли в какую-то забавную игру: наклонялись, приседали, размахивали руками и ногами. Но не только это – Алёнку не покидало ощущение, что и сама жизнь была здесь совсем новая, не только для неё, а вообще – новая. И всё вокруг словно впервые тут делалось – самое начало, как при сотворении мира. Иначе и не скажешь. Жаль только, поговорить про это было не с кем. Братья-то и не понимали даже, о чём она толкует – какое сотворение? Пыталась она им про это сказать, мальчишки только недоумённо плечами пожимали: ну, дело тут новое затеяно, но мало ли кто чего замыслит? У кого получится, тот и на коне будет, потом другие переймут, и станет оно обычным и привычным, ну, а кто не сумеет, так и пропадёт. Но на то он и риск. Это как в купеческом деле – кто смел, тот и с прибылью, но уж если не повезёт – всё потеряет... Только рисковать тоже с умом надо, а то вон, один купец в Турове года три назад затеялся в дальний северный край идти, основывать там поселение, чтобы самому пушного зверя бить, а не у перекупщиков новгородских покупать. Да ещё про злато в речном песке ему какой-то заезжий краснобай сказок наговорил – посулил место показать. Погнался купец за невиданной прибылью, да так и сгинул без вести где-то вместе со всеми своими людьми. А Михайла что? Он всё осмысленно делает, и советчики у него дельные. И полагается на себя прежде всего и на свой род, а не на пустые посулы и несбыточные мечты. Но при чём тут сотворение какое-то?
Алёнка им про Сотворение хотела было объяснить, да братья уже о своём заспорили – врал или не врал тот приблуда сгинувшему купцу про золото в северной реке… Ясное дело – мальчишки, у них своё на уме.
С Анной про такое говорить было и невместно, и некогда – у боярыни и так дел невпроворот, вздохнуть не успевала, ей ещё только задушевные беседы вести! И так она к Алёнке с добром и доверием отнеслась. Про наставничество и помощь в обучении девиц им даже говорить не пришлось – само собой вышло. На следующее утро, второе в крепости, Анна, встретив Алёнку, как и накануне, в светлице ещё до сигнала рожка, только кивнула одобрительно:
– Поднялась? Ну, пошли…
А к вечеру девчонки к Алёне уже иначе, чем «наставница» и не обращались, а всё с Анюткиной лёгкой руки. Она первая её так назвала, остальные глазами похлопали и тоже подхватили. Анна, когда это услышала, только хмыкнула, но ничего не сказала и вроде как одобрила.
А больше и не с кем тут было беседы вести, разве только с Андреем… Вот он-то про сотворение всё сразу понял, и объяснять ничего не пришлось – в первый же день, после ужина. Он стоял возле дверей в трапезную, сестрёнки выбежали следом за Алёнкой из кухни, тут же подлетели к нему, повисли, по своему обычаю, с двух сторон, стали, перебивая друг друга, взахлёб что-то рассказывать. Андрей, как всегда в таких случаях, замер на месте, стоял, не шевелясь, но уже как-то привычно-расслабленно. Видно было, что доволен. И ей, кажется, тоже обрадовался… Ну, хоть чуть-чуть… Она шагнула ему навстречу, слегка поклонилась, улыбнулась.
– Здрав будь, Андрей… Кириллович.
Он кивнул, усмехнулся глазами, когда она его по отчеству назвала, и посмотрел вопросительно. Ей одного взгляда хватило, чтобы понять – рад он её видеть… вернее, их – с девчонками. Но и её тоже! А вот о чём спрашивает, сразу не уразумела.
– Ты что-то узнать хочешь?
Андрей увидел, что она силится его понять, коротко обвёл вокруг себя глазами и снова на неё поглядел.
– Спрашиваешь, как мне здесь, в крепости, показалось? – догадалась Алёнка. Он кивнул.
– Дух захватывает! – честно призналась она. – Необычно. Интересно всё очень, незнакомо и… будто начало это, понимаешь? Как… – она замялась, подбирая сравнение и вот тогда-то и вырвалось у неё это. – Как… сотворение.
Само выговорилось. Она даже усомнилась, поймёт ли он, что она пытается объяснить? И увидела – понял, кивнул ей с одобрением. Вот только поговорить подольше у них никак не получалось. Днём Алёнка и сама старалась ему на глаза не лезть, и сестрёнкам строго наказала не приставать – при деле он тут, а вечером… вечером разве что вот так – мимоходом возле трапезной или на посиделках. Но разве же поговоришь обстоятельно на ходу да на виду у всех? Кабы Андрей её позвал куда… просто пройтись. Но он ни разу даже единым движением глаз на это не намекнул, а сама она… не решалась! И вроде ничего особенного в этом и не было – свои теперь они, а… не могла! Как же всё просто казалось тогда, в Дубравном, когда она ему опекунством-то поклонилась! А сейчас…
И ещё Глеб этот частенько поблизости вертелся и смотрел так… со значением. Подходить уже больше не решался – в первый день она его хорошо окоротила, вот и не желал снова нарваться, но, видно, именно её пренебрежение его и задело. Ведь красавец – нет ему у баб отказа, и уверен, что любая по его кивку побежит и счастлива будет, вот и неймётся ему теперь самому себе доказать, что и она такая же, как все, просто цену себе набивает. Фома тоже таким был, честно сказать. Ну, пока её не встретил… Только Фома её действительно полюбил, а у Глеба сейчас ретивое взыграло, азарт, как у заядлого охотника, что привык любую добычу без труда получать и даже скучать от того начал, а тут вдруг не даётся красная дичь в руки, и всё тут! Вот и заело его. А впрочем, оно так и лучше, ей спокойней. Кабы она в его взглядах что-то большее увидела, так жалеть бы стала и этим невольно могла ему надежду или хоть намёк на надежду подать. А тут надо сразу отрубать – ответить ему ей всё равно нечем, нет и не будет у неё в душе места для другого, не существует для неё никого на свете, кроме Андрея, и ничего с этим уже не поделаешь. Даже если с ним не сладится, с другим – и не надо теперь!
Но долго раздумывать над этим Алёнке было некогда – ежедневные дела и заботы девичьего десятка теперь занимали её целиком, словно попала в бурный поток после застоявшегося озера обыденной и привычной жизни. А тут, на стремнине, закружило, понесло её неведомо куда, но это не пугало – наоборот, только сил придавало. Глаза горели, усталости и не чувствовала. Не знала раньше, даже помыслить не могла, что такая стезя для бабы возможна, а тут словно прозрела – именно этого ей и не хватало! Да ведь чего-то такого она подсознательно и ждала с самого начала, когда только приехала сюда и, сидя на телеге, потрясённо оглядывалась вокруг, понимая даже не умом, а каким-то шестым чувством, что не просто в иное место попала – в иную жизнь.
Пока что Анна не очень-то доверяла Алёнке самой с девками заниматься – больше приставляла за порядком следить, в помощь старшей, которую, как и обещала вечером первого дня, назначала на каждый день новую. Назначать-то назначала, но первое время толку с этого было мало. Девки, конечно, старались, но уж больно для них необычно и непривычно своими подружками командовать было, а тут ещё строгости воинские – от этого они порой вообще столпами соляными застывали. Мария прежде всех освоилась и командовать бралась с удовольствием, да и Проська тоже за ней тянулась, но в первый раз своего «начальства» и она попала впросак.
В то утро боярыня, как и обещала накануне, после рожка Дударика не пошла наверх будить девок, а ждала их в просторной светлице, язвительно усмехаясь – наверху было тихо, хотя на улице уже вовсю слышались утренние звуки просыпающейся крепости.
Подождав вместе с ней немного, Алёнка вопросительно взглянула на Анну:
– Может, я?..
– Не лезь! – одёрнула её та. – Спать долго они всё равно не приучены, дома тоже вставали с петухами, сейчас кто-нибудь спохватится.
И тут, как будто подтверждая её слова, сверху послышался протяжный испуганный вопль. Что-то с грохотом обрушилось на пол – Алёне показалось, что сейчас потолок рухнет – и тяжёлый топот, напоминающий конский, понёсся к лестнице. Позже выяснилось, что первой спохватилась та, от кого меньше всего можно было этого ожидать – засоня и лентяйка Млава. Она проснулась, мучимая голодом – накануне так и не удалось выклянчить добавки у Плавы, а есть ей хотелось отчаянно ещё с пропущенного завтрака, вот и вертелась сейчас с боку на бок, ожидая, когда пройдёт по коридору сердитая Анна и начнёт будить девок. Ещё и радовалась, что можно поваляться в постели лишнее… Анна всё не шла, соседки сладко сопели, а с улицы уже доносились бодрые голоса отроков. К тому же в животе было по-прежнему пусто. Вспомнив свои вчерашние мучения – еле дотерпела до обеда – Млава с тоской подумала, что боярыня лишилась ума и желает её смерти – вон вчера вечером грозилась опять всех без завтрака оставить, коли не встанут сами. Вот тут-то до неё и дошёл весь ужас происходящего – ПРОСПАЛИ! Весь десяток. Результатом размышлений толстухи и стал тот стремительный прыжок с кровати, от которого затряслась и заходила ходуном если не вся Девичья изба, то настил пола точно. Почти обезумев от мысли, что опять завтрак для неё безвозвратно потерян, Млава, чуть не вышибив дверь, с воем понеслась вниз – умываться, то ли в надежде, что удастся разжалобить боярыню своим рвением, то ли просто в ужасе от неизбежного наказания. Зато и прочих девок этой своей пробежкой она разбудила сразу. Проська, ошалевшая от испуга, когда осознала, как она опростоволосилась с самого утра, бестолково заметалась по опочивальням, поднимая подружек. Те, испуганные не меньше неё, и сами уже вскочили с лавок и тоже, натыкаясь друг на друга, мчались вниз по лестнице в умывальню, галдели и суетились. Словом, переполох с утренним построением получился не меньше, а как бы не больше вчерашнего. Весь десяток остался без завтрака, а Проська, к немалому торжеству своей соперницы Анны-младшей, ещё и горсть гороха за сегодняшнее заработала. Потерявшая всякое чувство осторожности от расстройства Млава, когда до неё дошло, что её худший кошмар таки сбылся, попыталась возмутиться и что-то вякнуть, за что тут же была лишена и обеда. Не предвидевшая такого толстуха едва чувств при этом не лишилась, разрыдалась, но Анну не смягчила:
– Сопли подбери, а то и без ужина оставлю! – безжалостно отрезала она. – Тебе воздержание полезно. А выть станешь – к деду отправлю, он тебя накормит… берёзовой кашей!

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

Красницкий Евгений. Форум. Новые сообщения.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 01:59 | Сообщение # 3

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

При упоминании деда Млава сразу испуганно притихла и потом только изредка всхлипывала. Так и пошла на утренние работы с несчастным лицом, хлюпая носом, но слёзы при боярыне старательно сдерживала и оговариваться или даже смотреть исподлобья уже не решалась.
Алёнка подумала было, что речь идёт про воеводу Корнея, но Анька, которая так и вертелась возле неё и при каждом удобном случае старалась затеять разговор, позже просветила:
– Эта коровища – Млава – не нашего рода. Остальные все свои, она здесь одна такая, двоюродная внучка Луки Говоруна. Он у деда правая рука и тоже боярин – дед его и пожаловал, – с гордостью сообщила Анька.
Алёнке в очередной раз пришлось напомнить ей про вид и речь боярышни, да и потом постоянно одёргивать, так как девка, явно недолюбливающая толстуху, всё время сбивалась на скороговорку, хоть и рассказала всё обстоятельно.
– Не знаю, как матушка Млаву согласилась взять сюда– её же все в Ратном знают, как облупленную! Отец у неё давно погиб, Лука о них заботится, а тётка Антонина сызмала с Млавы пылинки сдувала, с нами её никуда не пускала – в лес там или на речку. Всё говорила – болезненная она… Вот и работать совсем не приучила. Ничего не умеет толком! – девчонка хихикнула. – С какого бока к скотине подойти – не знает, лошадей боится, от лягушек на реке шарахается… ворона и то её в лоб клюнула! Зато и не объедешь её… Тётка Антонина так и говорила всё время – растёт красавица, как лепёха сдобная! Их так и прозвали через то – Лепёхи. И эта корова себя тоже красавицей считает. Ты бы видела, как она перед отроками-то выступает! Должно, белой лебедью себе кажется, а сама если на кого и похожа, так только на гусыню раскормленную – так же переваливается. Артемию глазки строит, не кому-нибудь. И про Алексея говорит – ах, какой… ну когда матушка не слышит… – презрительно скривилась Анька. – Губа-то не дура. Отроки всё равно над ней потешаются, смеются ей вслед, Бурёнкой зовут и Кауркой – за масть. Матушка услышала – запретила, но они всё равно от неё тайком только так и говорят… А то, что она блажная такая, всем в Ратном известно давно, и через то сговоренный жених от свадьбы отказался – что это за жена, если делать ничего не способна? Позорище-то какой был! Лука ей потом устроил за это, да так, что Млава на всё село голосила, а потом два дня лежала на печке поротая, и матери её тоже досталось. В Ратном эту дурищу точно никто замуж не возьмёт, вот теперь наша матушка с ней и мучается… с Кауркой этой. Как будто она кому-то в Турове нужна!
Но про Млаву к слову пришлось, а так всё больше Анна-младшая рассказывала про свою сестру Марию. С одной стороны вроде как жаловалась, что задаётся и вперёд лезет, нравится ей быть на виду и в почёте, даже и за счёт сестры, иной раз прямо из кожи выпрыгнуть готова, чтоб похвалили её; если Анютку ругают, та тут как тут – а вот я! И тоже взяла обычай свысока разговаривать и поучать, как будто старшая младшую, а ведь ещё вопрос – кто старше-то, матушка сказывала, что Анютка первая на свет появилась.
И тут же заметно было, словно с гордостью говорила – Машка у них умная больно, даже Минька иной раз удивляется и хвалит за разум, говорит – не всякий отрок так-то способен. А вот когда в крепость переехали, и тут стали жить, выяснилось, что отроки на неё, Аньку, больше внимания обращают. Машку весьма уважают и слова плохого не говорят, но так, как на сестру, ни один не смотрит! Машка-то вид делает, что и наплевать ей, что глупости всё это, вроде как она такая гордая, ещё и сестру осуждает, губы поджимает, а сама – Анютка видела – злится и завидует.
Но и про прочих девок Анька рассказывала понемножку, если повод подворачивался. Алёнка слушала внимательно – знать про своих (теперь она их уже считала своими) воспитанниц было необходимо, да и заниматься с девчонкой не переставала, понемногу, исподволь продолжала начатое. Напоминала ей про «образ боярышни» да учила внимательно смотреть на людей, видеть их, хоть и предупредила, чтобы такие знания та пока при себе держала. Собственно, сама она только с ней и занималась, в остальном всё больше боярыне помогала, особенно на уроках грамоты и счёта – уж очень тут дело туго шло, и объяснять приходилось каждой не по одному разу. Все девки, кроме Анны с Марией, только в крепости и заучили азбуку, даже Млава, которая буквы вроде как знала, но читать умела кое-как, по слогам, да и то если слово простое попадалось, а чуть посложнее, так толстуха терялась и начинала сразу мекать и путаться. Даже у Стешки с Фенькой, с которыми Алёнка с матушкой ещё дома занимались, лучше получалось. А со счётом одна Мария и преуспела. Анютка цифры знала и кое-как складывать и вычитать могла, но если задача хоть чуть усложнялась, скучать начинала сразу же. Тогда она просто переключалась мыслями на что-то своё и даже не пыталась разобраться. Перед Алёнкой же она стала немного стараться и хотя бы иногда пыталась думать – уж очень понравилось похвалу получать. Дело шло медленно, да быстрого успеха тут ждать и не стоило.
Во время этих занятий боярыня пристально следила за Алёнкой: как она себя держит, как с девками разговаривает, да понимают ли они её объяснения. А когда в первый раз увидела за столом рядом с Аксиньей и Стешку с Фенькой (та продолжала их опекать с первого дня), поинтересовалась у Алёнки:
– Не заскучают твои сестрёнки здесь? Мы же долго сидеть тут будем. Может, займёшь их пока каким рукоделием?
Повернувшись к девчонкам и подмигнув им, Алёнка ответила:
– Да, правда твоя, заскучают… буквы-то в слоги они уже умеют складывать. Но я им велела слова знакомые по памяти на бересте писать. Подзабыли уже, боюсь, в обозе-то нам не до письма с чтением было.
И порадовалась, когда увидела одобрение на лице Анны.
– Вот видите, – наставница не упустила случая ткнуть девок носом, – намного младше вас, а уже грамоте разумеют и учатся прилежно, а не ноют – «Зачем она нам нужна?»
Стешка с Фенькой порозовели от гордости, а парочка старших девиц вспыхнула – боярыня явно кого-то из них передразнивала.
– А станете и дальше лениться, я вас им в обучение и отдам – будете под присмотром младших науку перенимать, если сами не в силах справиться. Ну как, пойдёте в наставницы? – Анна улыбнулась сестрёнкам. Стешка только кивнула, а младшая, Фенька, неожиданно пискнула:
– А можно и нам тогда туески? Ну… для желудей…
– Ну, если только для желудей, то можно, – засмеялась Анна Павловна. – Горох у нас и так найдётся, кому сыпать.
К вечеру про свою новую «должность» гордые сестрёнки успели рассказать всем, кого видели, «дядьке Андрею» и братьям – в первую очередь, конечно. Андрей, к немалой Алёнкиной радости, с интересом выслушал их щебет, нерешительно и совсем неумело погладил Феньку по голове и замер, словно сам себе удивился. У Алёнки в который раз сердце зашлось от сочувствия, хоть себя и не выдала.
«Господи, да кто же его так и за что?.. Нет, я не я буду, коли не выясню! И что бы там ни было, я это пересилю, а что пересиливать придётся, вижу уже… Но моя любовь со всем справится!»

В крепости заметно не хватало рабочих рук, прачки под присмотром Ульяны уже из сил выбивались. Бывшая нянька им лениться не позволяла, хоть и немного заполошная была, могла и суетиться излишне, и бестолковиться иной раз в чём-то, но что касается работы – всегда дотошная, и сама спорая, и другим прохлаждаться не давала. Дед Семён тоже пристроился в первый же день Илье помогать по хозяйству в крепости и в посаде – там держали в летних загонах коров и овец с козами, да кур и гусей в наспех сделанном курятнике. Хоть и немного пока было скотины, но заботы она требовала нешуточной, и за приставленными к ней холопами догляд тоже был необходим. И в Ратное дед съездить уже успел – тоже с поручениями от Ильи, заодно, и присматривал, что им по хозяйству необходимо, сговаривался на будущее о покупке с хозяевами. Дома в посаде пока ещё только строились, но, по словам Ильи, немного оставалось. И местом, и усадьбой намеченной дед остался весьма доволен – для наставников дома ставили отдельно, поближе к лесу, где почище, и в ряд, улицей, а не так, как налепленные в спешке абы где избы для ожидаемых вот-вот семей артельщиков. Самой Алёнке недосуг было сходить туда посмотреть – и в крепости дел было навалом. Иной раз бегом бегала, когда холопкам доверить что-то было нельзя, а боярыня не успевала.. Тут-то и пришлась кстати та прогулка с Анюткой в первый день – не надо было спрашивать каждый раз, куда идти, да и среди завалов не путалась – освоилась уже.
Как раз по дороге из кузни, куда бегала с таким вот поручением, Алёнка и познакомилась поближе с детьми Плавы - Радой и Дудариком. А всё из-за того, что Кузьма опять, как часто случалось, не пришёл на обед в трапезную, а поел на ходу, прямо в кузне, принесённое помощниками – так дел было много. Вот и Алёнка, наскоро перекусив, сразу туда побежала. Надо было объяснить племяннику Анны, какие ножницы им с девками в пошивочной требуются – с зазубренными, как частокол, лезвиями, для кожи. По задумке боярыни и Софьи – девки необыкновенно способной к шитью и всецело этим увлечённой – если такими ножницами отрезать, то край получится не ровный, а зубчиками – очень сподручно для отделки. Ножницы эти придумались ими буквально только что, и требовались, как всегда в таких случаях бывает, ещё вчера. Конечно, срочной работы в кузне и так много, а сейчас, когда только и разговоров было о скором походе, и вовсе невпроворот, вот Анна и послала Алёнку вместо того, чтобы идти самой. Усмехнулась только:
– Ты же с нашим Кузьмой уже знакома? В прошлый раз он о тебе восторженно говорил, совсем парня покорила. Иди, проси – тебе не откажет.
Алёнке понятно было, в чём тут дело. Боярыня могла распорядиться своей волей, но не в этом случае. Сейчас, перед походом, заказ у Кузьмы был не просто так, а срочный, потребный для военной надобности. Тут уж бабские капризы, чем мужи непременно посчитают их просьбу, заслуженно отодвинутся на потом. Тот же Алексей приказ Анны отменит и глазом не моргнёт. Так что придётся именно просить, а боярыне самой невместно перед мальчишкой, хоть и племянником, такое допускать. А заодно и для проверки очередной, как догадывалась Алёнка – сумеет ли? Для неё не было секретом, что Анна всё время пристально следит за ней и оценивает.
Договориться с Кузьмой оказалось достаточно просто, хотя вначале он и не особо заинтересовался новым заказом – сразу же предупредил, что не знает, когда сможет взяться за него и сможет ли вообще в ближайшем будущем… словом, вежливо попытался отказать. Алёнка огорчённо покивала, невзначай помянула, как была поражена его мастерством и умением в столь юном возрасте, посетовала, что останутся они без нужных ножниц и, сама с собой рассуждая, заметила, что хоть и придётся им теперь искать взрослого мастера на стороне, времени на это уйдёт много, но может и к лучшему? Хоть Кузьма и искусен в своём деле, но всё же по силам ли ему будет столь тонкая работа? Кузька тут же «повёлся», стал спрашивать, что за чудо такое они придумали, когда выслушал подробности, усиленно зачесал в затылке, видимо, прикидывая, как сие исполнить… Словом, дело кончилось тем, что он и сам увлёкся, и пообещал требуемое сделать. Оговорил только, что возьмётся за работу не раньше, чем отряд уйдёт в готовящийся поход.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 02:10 | Сообщение # 4

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Возвращалась назад Алёнка довольная и тем, что поручение Анны выполнила, и тем, что опять придётся пройти мимо площадки, на которой Андрей с отроками занимался – не в первый раз, конечно, но ей не надоедало. Пусть поговорить с ним не удастся, даже и подойти она не решится – негоже наставника от дела отвлекать, но лишний раз увидеть его было в радость.
Ещё издалека поняла, что там неладное что-то творится – вместо того, чтобы заниматься, все отроки топтались у края площадки и что-то громко обсуждали. Тут же был и Андрей, то ли раздосадованный, то ли растерянный, а прямо на Алёнку налетел спешащий куда-то сильно встревоженный Дударик – так торопился, что чуть с ног её не сшиб. Ойкнул, остановился, торопливо извинился:
– Прости, тётка Алёна! Беда там с Радой… к матушке я…
– Что с сестрой? – озаботилась Алёнка. Дочь Плавы Раду, робкую девчонку лет двенадцати, она уже видела на кухне, хоть и не говорила с ней.
– Опять трясёт её всю, – всё так же торопливо проговорил Дударик, маясь от того, что приходится задерживаться, но не смея уйти от старшей без дозволения. – Матушку хочу позвать…
– Да погоди ты, пока ещё до кухни добежишь… Может, я помогу, – Алёнка решительно тряхнула головой. – Где она? Ну-ка, пойдём, поглядим, что с ней… Испугалась чего-то?
– Да отроков же… – Дударик смотрел на Алёнку уже с надеждой. – С тобой-то ей не страшно, а то там одни отроки и наставник Андрей…. Рада у нас мужей дюже боится, а с кнутами так и вовсе…
По дороге парнишка торопливо объяснял, что случилось:
– Да это я виноват… – честно признался он. – Надо было в обход, а я торопился… думал пройдём там стороной, совсем чуть-чуть мимо них пройти надо было, всё равно отроки своим заняты... А они с наставником Андреем там, как на зло, с кнутами все… мы только подошли, а они ка-ак защёлкают! Да весь десяток разом! Рада затряслась, в брёвна вжалась, даже меня не видит и не слышит… хотел к матушке её отвести – так от стены оторвать не могу, а если отроки или дядька Андрей только приближаются, она и вовсе заходится…
Под этот мало понятный пока для Алёнки рассказ они, обходя брёвна и оскальзываясь на кучах глины, добрались, наконец, до собравшихся у незаконченного сруба отроков. Алёнка протиснулась между ними и увидела Раду – та вжалась в брёвна и тряслась, как в ознобе, с полными ужаса глазами оглядывала растерянных отроков и, кажется, действительно была совершенно не в себе. Озадаченные мальчишки топтались на месте, не понимая, что происходит, и Алёнку заметили не сразу, а она поймала взгляд Андрея и окликнула его. Увидела появившееся в его глазах облегчение, коротко улыбнулась ему – не смогла удержаться – и попросила:
– Убери отроков… Видишь, она вас боится. Я сама тут…
Наставник кивнул и привычно взялся было за кнут, но остановился, едва приметно вздохнул и вдруг пронзительно свистнул, привлекая к себе внимание ребят. Махнул им рукой, приказывая отойти, и увёл в другой конец учебной площадки. Алёнка же подошла к Раде, присела возле неё, взяла её ладони в свои, не обращая внимание на то, как та вздрогнула и отшатнулась. Заговорила, вспоминая, что делала бабка в таких случаях. Недавний опыт с Анькой придал уверенности в своих силах, да и во второй раз легче уже получалось.
То, что Рада находилась в более тяжёлом состоянии, чем Анна-младшая, и что не случайный то был испуг, а застарелый и от того более глубокий, ей сразу стало ясно. Конечно, вылечить её полностью у Алёнки сил не было – тут для опытного лекаря работа, да ещё время помочь могло,– но прогнать её страх нужно было попытаться. И в отличии от Анютки в прошлый раз, Рада к Алёнке враждебно не от носилась, наоборот, её присутствие подействовало успокаивающе, а когда молодая женщина обняла её за плечи и прижала к себе, девка вцепилась в неё, как в родную, спрятала лицо у неё на груди и, всхлипывая, затихла… Алёнка гладила Раду по голове, успокаивала, заговаривала бабкиным голосом. Не сразу, но девчонка стала приходить в себя. Вертевшийся рядом с ними Дударик с явным облегчением перевёл дух, а когда сестра опамятовалась настолько, что стала ему улыбаться, совсем успокоился.
– Давайте до матери вас доведу, – предложила Алёнка. – Мне всё равно по пути.
Рада согласно кивнула – она уже не прижималась к своей спасительнице, но по-прежнему держала её за руку, будто боялась отпустить. Дударик тоже согласно закивал, немного опасливо поглядывая в сторону отроков – Андрей сейчас занимался с ними чем-то другим, благоразумно отложив упражнения с кнутом на потом. Увидев, что Алёнка, Дударик и Рада собираются уходить, что-то показал отрокам коротким жестом – словно команду отдал – и направился в их сторону. Рада вздрогнула и спряталась за Алёнку – Андрея она явно боялась, впрочем, кажется, она тут исключений не делала и просто опасалась всех мужей. А он и не стал к ним приближаться, остановился на вполне приличном расстоянии, глянул вопросительно.
– Всё в порядке уже, Андрей, – улыбнулась ему Алёнка, отвечая на незаданный вопрос. – Не волнуйся. Я её Плаве с рук на руки передам…
Андрей кивнул, повернулся и пошёл назад, к отрокам, а Дударик, посмотрев ему вслед, удивлённо спросил:
– Надо же… выходит, ты тоже дядьку Андрея понимаешь?
– Немножко понимаю. Если в глаза ему гляжу.
– И я понимаю, – улыбнулся мальчишка. – Он добрый на самом деле. А мне говорят – выдумываю всё… А у него в глазах всё ясно видно… И музыку любит и понимает. Когда мы играем, всегда слушает, как не многие умеют…
Алёнка с радостью бы поговорила с ним про Андрея ещё. Надо же – этот паренёк тоже видит в нём то, что и она? Но тут к ним подлетела встревоженная Плава.
– Рада! – повариха выглядела взъерошенной и обеспокоенной не на шутку – впервые Алёнка её такой видела… – А мне холопки сказали, что тут снова с Радой беда…
– Да ничего страшного, мам! –поспешил ответил Дударик. – Тётка Алёна её уже успокоила… почти как Юлька!
Плава всплеснула руками и строго взглянула на дочь:
– Зачем же ты одна пошла так далеко?
– Она не одна, она со мной, – вздохнул Дударик, – но их много было, отроков-то… вот она и испугалась… но они же не нарочно…
– Да понятно, что они не нарочно… – вздохнула Плава. – А кабы опять с ней худо стало? Помнишь, что Юлия говорила?... И её в крепости сейчас нет, как назло…
– Ну не случилось же ничего! Я ж тебе говорю – тётка Алёна вон помогла… не хуже Юльки… и наставник Андрей отроков увёл…
Плава коротко зыркнула в Алёнкину сторону и насупилась:
– Немой? Сколько раз тебе говорить – не лезь ты к старшим!
– Мам, не сердись на Любимку, он не хотел…– тихо подала голос и Рада – Алёнка уж было подумала, что она и говорить не умеет.
– Ладно! Пошли домой, – скомандовала детям повариха и неожиданно повернулась к собравшейся уходить прочь Алёнке. – Алёна… не договорили мы с тобой прошлый раз… время есть?
– Да не особо. Занятия с девками сейчас начнутся – тороплюсь я… – извиняясь, улыбнулась Алёнка.
– Ладно, – кивнула повариха. – Вечером поговорим.

После ужина она и в самом деле зазвала Алёнку к себе на кухню, предложила сесть, вздохнула и сказала, хмуро глядя в окно:
– Спасибо тебе за дочку… рассказали они мне, как дело было… Не хотели, понятно, мальчишки её напугать, им и в голову бы не пришло, но ей и того хватило. Пуганая она у меня, не знаю, что и делать. От моего Простыни, сама знаешь, толку никакого – ни защиты, ни помощи…
Алёнка молча слушала – понимала, не на Простыню жаловаться Плава собралась. Господи, как она с ним живёт-то? Ясно, что против воли за него отдали, но ведь жалеет и защищает его. Алёнке его тоже жаль было – безобидный же совсем, как дитё малое, да ведь одно дело со стороны пожалеть, а другое – жить с таким… Но сейчас Плава не про мужа стала говорить, про другое:
– Не знаю, слышала ты или нет, но не ратнинские мы – из Куньева городища. Была такая весь.
– Была? – со значением переспросила Алёнка.
– Да, ещё зимой была… сейчас, поди, одно пепелище и осталось… А жителей всех в Ратное пригнали – холопами… кто жив остался.
От этих слов словно дымом повеяло с того пепелища, что Алёнка в Дубравном оставила. А тут вся весь… Значит, Лисовины и так вот могут? Только и смогла спросить одними губами:
– За что вас так?
– Нас – ни за что… за то, что были соседями Славомиру, отцу Татьяны. Ну так по-хорошему, конечно, не Лисовины это начали. Ты же Татьяну в Ратном видела, да? – Алёнка молча кивнула. – Когда Лавр её увозом замуж взял, Славомир до небес взвился, хотя и по обычаю это, и выкуп ему привозили, всё честь-честью. А его заело, вишь, так очумел, что дочь проклял и покойницей считать велел.
– Как это – покойницей? Как так можно-то – своё же дитя?
– А вот так. За то, что замуж в христианское село пошла и сама окрестилась. Вражда меж их родами давно была. Сколько лет уж прошло, а он так и не простил. Говорят, напал в лесу на лисовиновский обоз, вот и потерял всё. И сам погиб и всех мужей, что с ним ушли, там же положил. Они-то сгинули, а ответили за всё мы – воевода сотню поднял и Кунье городище разорил. Воины! – зло усмехнулась Плава. – Они воюют, а бабам расхлёбывать. Вот и за Славомирову месть сколько народу расплачивается – почитай, одни бабы и детишки. Всех в полон взяли.
– А стариков куда дели? – медленно спросила Алёнка, уже со страхом ожидая ответа. Впрочем, хоть тут самого страшного не услышала.
– А не осталось у нас стариков – моровое поветрие всех подчистую вымело. Остались только мужи постарше, которых Славомир с собой не взял – вот они и выжили. Всех в Ратное привели – холопами. Вот так вот жили – хозяевами себе были, а сейчас та же Загляда боярыней стала, а её подружки закадычные – холопки на соседнем подворье.
– Загляда? Кто это?
– Ой, да Татьяна же – она же крестилась, как за Лавра замуж вышла, за сына Корнеева. Её снохи – жёны… – Плава запнулась, – вдовы её братьев, боярыней её величают, ластятся к ней – воевода их семью, весь Славомиров род к себе на подворье взял, роднёй объявил, а их прежние соседи теперь у них же в холопах. Вот так вот, Алёна – один старый пень ума лишился, а у скольких семей жизнь поломалась. И у меня – тоже.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 02:16 | Сообщение # 5

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

– Но вы же сейчас вроде вольные?..
– Сейчас – да. Только не все… У меня ведь две дочки было, две… всего полгода назад…
Ох, и сильна была повариха духом! Плава даже лицом не дрогнула, словно окаменела, а у Алёнки комок в горле стоял – чувствовала, про страшную беду сейчас услышит. Поняла внезапно – как бы не впервые она об этом сейчас вслух будет говорить. От её рассказа хотелось выть в ужасе, а Плава продолжала всё так же внешне спокойно, словно рассказывала о чём-то обыденном:
– Старшая в меня была. И повадкой тоже. Хозяин полез к ней под юбку… по праву своему. Не стерпела – в рожу ему вцепилась, жаль, глаз совсем не выцарапала… А по закону, знаешь же, наверное, как с холопами, поднявшими руку на хозяина, поступают? Вот и с ней… И нас смотреть заставили, как Бурей её кнутом забил да в прорубь скинул. Она у меня красивая была, не хуже вон тебя…
А Рада с тех пор никак от ужаса не отойдёт, от мужей и отроков шарахается, боится всех, а пуще того – щелчков кнута не переносит, совсем тогда с ней плохо становится. Хорошо ещё, здесь мы живём, не там… Да ещё лекарка здешняя, Иулия, помогла. Раньше-то Рада даже на улицу боялась выходить, но Иулия её из страха как-то потихоньку вытягивает. Её сейчас здесь нет, кабы не ты, уж и не знаю что делать бы тогда, хоть в Ратное вези… Не смотри что девчонка, а непроста – некоторые отроки её больше, чем наставников боятся. А за неё саму Михайла кому хочешь голову открутит.
– А… как же вы вольными-то стали? – тихонько спросила Алёнка. О казнённой дочери, поняла, лучше сейчас не заговаривать.
– Как освободились? – Плава невесело усмехнулась. – Михайла и помог, выкупил нас, как узнал, что случилось. Да не просто так, а оружный приехал, чуть не пришиб того гнуса. И Корней Агеич поддержал его. На них я зла не держу – Корней по закону рассудил – не мог он иначе. А потом Роська… видела отрока? – Плава улыбнулась уже по-доброму. – Хороший он парнишка, только уж больно в Христа уверовал… истово. Он Михайлу и упросил нас освободить, потому как сам из холопов. Его Михайла раньше выкупил, кабальную запись порвал, окрестил, а уж Роська – нас, вроде как в память о своём освобождении, в благодарность своему Христу. Потом нас сюда определили, в крепость. Жаловаться вроде и не на что – боярыня не обижает, да вот Рада моя… Спасибо тебе ещё раз за дочку! – и поклонилась низко.
В тот вечер они долго просидели вдвоём. Алёнка свою историю Плаве тоже рассказала. И тоже впервые заговорила про ту боль, что мучила её со дня смерти родителей. Высказалась, и как будто отпустило её немного. Они с поварихой не плакались друг другу, не утешали одна другую, не искали утешения даже, но словно две беды свои сложили и разделили, и от того хоть и чуть-чуть, но обеим легче стало. И пусть про Андрея на этот раз не было сказано ни слова, но Алёнка об заклад могла побиться – сейчас уже Плава его зверем бессмысленным не назвала бы.
А вот про свою встречу с Простыней, случившуюся в тот же день, вскорости после истории с Радой, Алёнка Плаве рассказывать не стала. Да и никому вообще. Не из-за самого Простыни, конечно, другое там было. И вот это-то другое её встревожило не на шутку, так как чувствовала она – не кончится на этом, да и она сама не промолчит, но вот как с боярыней о таком поговорить, чтобы та услышала её и поверила – ещё не знала.
Тогда от кухни она, торопясь вернуться в девичью, пошла коротким путём, между всё тех же завалов брёвен, что возвышались по всему крепостному двору, как телеги на торгу, и недостроенных изб – опять спасибо Анютке, сама бы точно не сразу между ними научилась дорогу отыскивать. И, завернув за угол какого-то сруба, наткнулась на очень неприятную картину. Алёнка аж передёрнулась от нахлынувшего на неё внезапно чувства тревоги.
Возле брёвен стояла весьма странная троица: девчонка лет восьми, мальчонка чуть постарше, с робким выражением лица, и Простыня. Взрослый муж, и так производивший тягостное впечатление из-за своего бессмысленного взгляда, сейчас был не на шутку испуган: стоял, как-то нелепо сжавшись, втянув голову в плечи, и беспомощно хлопал полными слёз глазами. Ещё чуть-чуть – и тихо заскулит, как обиженный щенок. И самое главное – его взгляд был намертво прикован к лицу девчонки, а та явно наслаждалась происходящим, как злой ребёнок, забавляющийся живой игрушкой. Да и мальчик, стоящий рядом с ней, кажется, получал удовольствие от такой жестокой игры. Алёнке даже показалось, что его подружка всё как раз для него и затеяла. И, как будто подтверждая её мысли, она повернулась к своему приятелю и хихикнула:
– Саввушка, чего его ещё заставить? Хочешь, он порты сейчас обмочит?
«Да что ж это? Ну да, такого, как Простыня, окоротить недолго, но разве с живыми людьми играют? Да ещё ТАКИМ. Она же его ведовским взглядом морочит!…»
Этих двух детей Алёнка уже видела, издалека, правда, а Анютка тогда пояснила:
- Это Саввушка – сынишка Алексея. Он блажной, испугали его сильно, теперь не разговаривает и боится всех. А с ним Красава – внучка Нинеи, волхвы, она её к нему приставила, чтоб лечила его. И он при ней присмотрен. Матушка её попросила.
Ещё тогда Алёнке подумалось:
«Лечит? Ну не сама девчонка, наверное, через неё волхва его своей ворожбой и исцеляет, бабка рассказывала – так можно делать. Но как боярыня решилась? Знает или не знает, ЧЕМ такое лечение обернуться может? Или знает, но надеется вовремя отобрать у них мальчонку? Видно, совсем уж ничего не помогало, раз к волхве пошли, та им хоть какую-то надежду дала».
Но не стала тогда лезть к Анне с вопросами – не учить же боярыню, а при случае решила исподволь всё-таки выяснить – понимает ли та до конца, КАК и ЧЕМ волхва лечит, а уж тогда решать – говорить с ней про то или нет. Однако то, что сейчас происходило, ни в какие ворота не лезло! Не могла этой поганке бабка такого позволить, никак не могла!
– Ты что же это делаешь?! – не выдержала она. Шагнула к девчонке и схватила ту за ухо. Крутанула не сильно, но вполне ощутимо – так разозлилась на маленькую негодяйку, да и отвлечь её надо было, чтобы с несчастного Простыни морок сняла. Может, и подзатыльник бы дала, да увидела испуганные глаза Саввушки и его пожалела, отпустила охнувшую от неожиданности девчонку. – А ну прекрати!
Та зашипела змеёй, отскочила и, скривив губы, не столько испуганно, сколько с вызовом уставилась прямо в глаза совсем не детским обволакивающим взглядом.
«Чего это она ещё удумала, дрянь? И меня тоже своим ведовским взглядом давить пытается?! И ведь не опасается применять своё умение в полную силу… да и какое там пока умение-то! Она же им ещё как следует и не владеет, сразу чувствуется, да и силёнок маловато. Ах ты, поганка мелкая! Зря ты так, девонька, ой, зря…»
Алёнка, погасив гнев, усмехнулась прямо в лицо нахальной девчонке, и не подумав отводить глаза.
– Так это ты волхвы внучка? А она знает, чем ты тут развлекаешься? Да ещё и без умения!
Мысленно представила каменную стену: ещё в детстве училась защищаться от таких взглядов. Поставила эту стену между собой и Красавой, и увидела, как глаза у неё сразу вспыхнули удивлением и, наконец, стали обычными детскими, обиженными, словно её подразнили забавой или лакомством, да в последний момент их отобрали. И ещё… испугалась она. Особенно когда Алёнка её бабку помянула – глазёнки забегали растерянно. Совсем нехитрый Алёнкин приём её смутил, хотя ведовской взгляд она уверенно применяла, не первый раз, видно, людей морочит, не только несчастного Простыню. Понятно, своевольничает малявка, да и не сталкивалась ещё ни разу с тем, что кто-то может ей не подчиниться, тем более вот так – когда с ней, как с обычной нашкодившей девчонкой обошлись. И, похоже, именно это, а не сильный щипок за ухо, на неё подействовало отрезвляюще.
"Что ж она так неосторожно с незнакомым-то человеком? Ничего обо мне не зная, сходу попыталась прозреть, окоротить и подчинить. И даже мысли не держала, что не получится у неё, а ведь от такого взгляда умеючи защититься и не хитро, тут и колдовства никакого не надо. Привыкла, что здесь ей отпора никто не даёт? Бабкой прикрывается? Не понимает совсем, как опасно играючись свою силу показывать! Как меня Корней Агеич при одном только подозрении в ворожбе в оборот взял! Да и бабка её, волхва там она или не волхва, а у него, похоже, вот где сидит и сама это понимает. Что бы там другие ни думали, но если придёт сила настоящая… да хоть сотня та же поднимется, от неё и мокрого места не останется! А эта поганка тут безобразничает - нашла игрушки! … И глаза какие… дитё совсем ведь, а… нехорошие у неё глаза…».
А девчонка-то не просто испугалась и растерялась – разозлилась и обиделась, как капризный ребёнок, привыкший добиваться своего и впервые столкнувшийся с запретом. Глаза сузила, смотрела зверёнышем. Казалось, протяни руку – укусит.
Алёнка, повинуясь порыву, хотела было заговорить с Саввушкой, который растерянно хлопал глазами, будто не разумея, что происходит, увести его с собой, хоть и понимала, что не стоит этого делать – такое самоуправство может и не понравиться боярыне, но Красава резко развернулась, схватила своего друга за руку и юркнула вместе с ним куда-то меж завалов брёвен.
«Неужто волхва не видит, ЧТО в её внучке уже поселилось? Не может того быть! Или видит и… сама ЭТО втихую в ней растит? Тогда совсем плохо - для всех плохо может быть. И ТАКОЙ мальчика лечить доверили? Но это пока не изменишь, а вот насчёт её баловства надо бы Анне с её бабкой всё-таки поговорить, чтобы та внучку хоть в этом окоротила - волхва, какой бы она ни была, наверняка умна, и вряд ли такое одобрит. Жаль, меня тут слушать пока не станут, а то ведь за этакую «помощь» дорого заплатить придётся».
В тот же день Алёнка строго-настрого наказала своим сестрёнкам, чтобы не смели даже приближаться к маленькой волхве, да на всякий случай повторила им то, что уже рассказывала как-то про ведовской взгляд и как от него можно защититься. Впрочем, беспокойство за них не отпускало, ведь малы ещё – не сумеют они сами пока справиться, если что. Но и к боярыне с разговором про Красаву спешить не стала – ещё разобраться стоило, своей ли волей Анна так благоволит этой маленькой мерзавке? Иначе говорить с ней будет бесполезно, только хуже сделать можно. Нет, тут очень осторожно надо было действовать.

Зато в тот же день удалось узнать кое-что про Андрея у Дударика. Нет, не зря этот мальчонка ей сразу приглянулся, да и Андрея он один тут разглядеть сумел – не простой парнишка, совсем не простой, хоть и годами мал, а сердце, сразу видно – чуткое.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 02:18 | Сообщение # 6

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Она сразу пожалела, что не удалось поговорить с ним обстоятельно в тот раз – не до того было, да и на ходу неудобно. Так что когда увидела, как он сидит на брёвнышке в стороне ото всех и что-то наигрывает на дудочке, подошла к нему. Дударик вскочил, поклонился уважительно, разулыбался:
– Здрава будь, тётка Алёна! А мы с Радой тебя весь день поминаем…
– Здравствуй и ты, Любим, – улыбнулась Алёнка. – Спасибо на добром слове, только ничего особенного я не сделала… Тебя матушка не сильно ругала?
– Да нет, она обрадовалась, что обошлось всё. Раньше-то Раду из такого испуга выводить приходилось по нескольку дней. А у тебя вон как получилось– кивнул Дударик и вдруг сам заговорил на интересующую Алёнку тему. – И про наставника Андрея в этот раз ничего не сказала… Матушка раньше меня ругала, что я про него хорошо говорю… сердилась, запрещала даже и приближаться к нему, – мальчишка вздохнул и солидно, как взрослый, покачал головой. – Она всё никак поверить не может, что неправду в Куньем рассказывали про дядьку Андрея… только имени не поминали... говорили, что на подворье у воеводы Корнея демон с застывшим ликом живёт. Личина у него неживая, а под ней морда нелюдя скрыта. Я тоже его представлял таким… ну страшным… а он… он вовсе и не такой оказался!
– А какой он, Любим? – спросила Алёнка, присаживаясь рядом с мальчишкой. – Расскажи мне про него… а то тут все, как твоя матушка, думают… один ты сказал, что добрый он. А я вот тоже думаю – добрый…
– А ты его не боишься совсем, – улыбнулся её собеседник. – Я же вижу. Только ты меня Любимом не зови – лучше, как все, Дудариком… я уже и привык. Дядька Андрей говорит, что у меня в дудочке душа живёт…
– Говорит? – вскинула брови Алёнка.
– Ой… ты не проговорись только никому… – мальчишка испугано оглянулся – не слышит ли кто. – Мы с ним разговариваем… только про это не знает никто … да и не поверят они, а тебе можно.
– Он что, говорить может? – недоверчиво переспросила Алёнка. – А почему тайна?
– Потому что со мной он не так, как все, разговаривает, и о другом… и не хочет, чтоб про то знали. Говорит, прочие его и так понимают.
– Я не проговорюсь, – пообещала Алёнка серьёзно. – Ты только мне расскажи. Может, он и со мной когда-нибудь так говорить начнёт?
– С тобой? – хитро поглядел на неё Дударик. – Может, и начнёт… Ты ему нравишься.
– Это он тебе говорил? – Алёнка с трудом сдержалась, чтобы не схватить мальчишку за руку, так у неё сердце ухнуло при этих словах.
– Нет, я сам вижу… я же не дурной. Он, наоборот, о тебе не говорит. Ты думаешь, я мал, так и не понимаю ничего, да?
– А как ты его понимаешь? Ну, что запретил? У вас знак есть какой-то, чтобы слова обозначать или что?
– Да не знак – музыка. Музыкой всё передать можно, только это не все чувствуют, понимаешь? Вот слушай…
Дударик поднёс к губам свою дудочку и сыграл на ней, коротко, словно одну фразу произнёс. Алёнка прислушалась и сказала нерешительно:
– Будто ты приветствуешь кого-то?
– Да, и ты слышишь,– кивнул мальчишка. –А если привыкнуть, так всё понимать можно… Мы с дядькой Андреем уже знаешь как наловчились? Что угодно он мне сказать может, а я – ответить… и слов не надо.
– Так он что, тоже на дудочке играет? – изумилась Алёнка. Почему-то играющим на дудочке она совсем Андрея представить себе не могла.
– Нет… – покачал Дударик головой. – Это я на дудочке. Впервый раз совсем случайно получилось. Я-то давно понял, что дудочкой говорить можно. Ну и когда, бывает, словами нельзя сказать, а душа просит, я так и говорю… Вот как-то раз сидел так же, как сейчас и… – мальчишка засмущался, но признался. – Мамка меня в тот раз наказала зазря, не виноват я был. И так обидно стало, но нельзя же показать – мальчишки задразнят. Вот я и жаловался, чтобы никто не слышал... А дядька Андрей подошёл и понял всё, – Дударик улыбнулся. – Ну, почти… всё мы уже потом с ним научились. А я тогда хотел и его научить на дудочке, ну, чтобы и он мне отвечать мог, а он свистеть хорошо умеет – с переливами, щелчками разными. Если он захочет, то на его свист даже птицы откликаются.
– И о чем же вы беседуете?
– А! – Дударик махнул рукой. – Так просто болтаем.
– А все-таки, о чём? Ну, к примеру, в последний раз?
– Ну, я, например, говорю: «Хорошая погода, солнышко» – а дядька Андрей отвечает: «Жарко, в доспехе свариться можно». Я ему: «Так хорошо же, ни дождя, ни грязи» – а он говорит: «От нужников воняет».
Алёнка прыснула, представив этот разговор, да и Дударик засмеялся.
– Да? И как же по-вашему будет нужник?
– Никак, я ж тебе говорю – мы не словами разговариваем… – Дударик умолк, затрудняясь объяснить свои ощущения. – Тут чувствовать надо. Вот ты же почувствовала, что я приветствую кого-то?
– Да, свистел ты приветливо. – улыбнулась Алёнка. – Словно увидел кого-то, кто тебе мил… И что же, вы так о чём угодно говорить можете?
– Ага! Мне вот бабушка покойная рассказывала, что у древлян все воины умели свистом разговаривать. Враг по лесу идет, думает, это птицы поют, а на самом деле это древляне между собой перекликаются. Воеводу, который это придумал, Соловьем прозвали.
– Молодец, Дударик, здорово ты придумал, только… – Алёнка замялась – Этому все могут научиться? А я смогу?
– Вообще-то не все, – мальчишка погрустнел. – Мало кто может. Больше всего просто что-то улавливают, но мало совсем. Тут ведь такое дело… тут не понимать, а нутром ощущать надо. На всю воинскую школу человек двадцать, наверно, наберется, даже музыканты не все могут. А есть еще такие, кому медведь на ухо наступил. Для них даже музыка – просто шум. А еще такие есть …
Дударик задумался, пытаясь подобрать определение, потом сам себе кивнул:
– Бесчувственные, вот! Которые ни радоваться, ни огорчаться по-настоящему не умеют и чужой радости или горя не понимают.
– И много таких?
– Ну, всех я не знаю. – Дударик пожал плечами. – Но многие, к примеру, Первак тот же. Он вообще как истукан деревянный… Нет, не так. Он и смеется, и разговаривает, ну, как … – мальчишка растерянно поводил в воздухе руками, не находя слов. – Не знаю, как сказать… – и вдруг проиграл что-то на своей дудочке. Алёнка нахмурилась, вслушиваясь в переливчатые трели и пытаясь сообразить и вдруг сама догадалась:
– Как по приказу?
Дударик удивленно уставился на неё, словно с запозданием осознал смысл «переведенной» фразы. – Ой! Правильно сказала! Надо же… тоже понимаешь! – тут же разулыбался. – Вот даже сейчас поняла лучше меня… Он будто думает: «Вот сейчас надо засмеяться» – и смеется, а самому, может, и не смешно. Сам себе приказывает! Вот!
– А кто лучше всех тебя понимает? Ну, кроме Андрея…
– Лучше всех Прошка понимает. Так он и скотину, и зверей понимает, а те тоже говорить не могут… – и тут же смутился, поняв, что ляпнул. – Я не про то… ты не подумай…
Алёнка кивнула – поняла, что не хотел мальчишка Андрея обидеть…
В тот раз они с Дудариком хорошо поговорили. И про сестрёнок её помянули – Дударик сказал, что Андрей его просил за девчонками при случае присмотреть, он и Алёнке это пообещал – она бы и про Андрея хотела ещё расспросить, но тут уже и на ужин пора было сигнал давать. Дударик спохватился, когда услышал, что дежурный отрок у казармы кричит, его зовёт, и убежал. Но прежде пообещал её научить их язык понимать. Тоже – тайком от прочих…

Вот так, почти незаметно, и подошла суббота – это только первый день Алёнке нескончаемым показался, остальные будто в единый миг пронеслись. В субботу у всех женщин крепости был банный день. В прочие дни, кроме воскресения, две бани, расположенные в дальнем конце острова на берегу Пивени, топились для мужей и отроков – их было в Михайловом городке не в пример больше, и приходилось строго соблюдать очерёдность. О строительстве дополнительных бань уже подумывали – больше трёх заходов не сделаешь, всем известно, что четвёртый пар – для банника, вот и теснились. Хорошо ещё, плотники поставили себе ещё одну в посаде, а то совсем беда была бы. Сейчас же в одной бане мылись холопки, в другой – вольные: девки из девичьего десятка, сама Анна и Плава, а теперь ещё и Алёнка с девчонками и Ульяна. Пока что больше вольных женщин в крепости не было, но скоро сюда ещё семьи наставников должны были перебраться. Правда, была надежда, что на усадьбах в посаде у всех тоже свои бани будут.
Ещё накануне Алёнка, узнавшая про банный день, стала готовить смеси, потребные для мытья волос и для прочего ухода за собой, без которого не обходится ни одна разумная баба, желающая сберечь свою красоту как можно дольше. Хотя замоченная зола всегда исправно стояла в постоянно топящихся банях, женщины редко ограничивались этим – имелись и дополнительные способы, хотя бы тот же корень мылянки или горицвета – их Ульяна нашла на берегу Пивени и припасла как раз для такого случая. Анна живо заинтересовалась их приготовлениями и предложила сравнить составы с теми, которые и они с девками готовили для себя. Ну так и понятно – в каждой веси свои секреты и излюбленные средства. Основа, как водится, одна, но и различия нашлись. Так, к удивлению Алёнки, в Ратном совершенно не использовали в подобных снадобьях мёд и конопляное масло, ограничиваясь только огурцами и молоком со сметаной, зато вовсю применяли отвары ромашки и мелко рубленную петрушку, и ноги парили не с клевером, а с подорожником. А вот что отвар той же петрушки добавляет волосам блеска, а для густоты волос можно применять репейник и липовый цвет с тем же мёдом, то ли не знали, то ли просто не привыкли использовать. Словом, было о чём поговорить и чем заняться, приготавливая и так, и этак различные настои и смеси в горшочках – увлеклись все не на шутку и не опоздали на ужин только потому, что и так занимались всем этим на кухне. Плава хоть и ворчала для вида на суету и толкотню, но и сама вспомнила кое-что из того, чем пользовались в её родной веси. Так что к субботе все результаты их бурной деятельности, в горшочках и мисках, явно превосходящих своим числом обычный набор, с утра были отнесены холопками в баню, где и ждали своего часа. Первыми в два захода мылись девки; взрослые бабы и Алёнкины девчонки должны были идти третьим, последним паром.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 02:21 | Сообщение # 7

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Когда Анна, Алёнка, Ульяна, Плава с Радой и Стешка с Фенькой неспешно подходили к бане – девки должны были уже заканчивать своё мытьё – от реки до них донёсся отчаянный то ли вопль, то ли рёв, переходящий в обычный многоголосый девичий визг. Анна с Алёнкой забеспокоились и ускорили шаг, Ульяна испуганно перекрестилась – нянька до жути боялась банника, удушившего, как говорили, когда-то накануне свадьбы её младшую сестру. Плава тоже посуровела лицом и подобралась, хотя креститься не спешила: обращённая в христианство почти насильно, она не особенно полагалась в таких вопросах на святое крещение. Девчонки, наслышанные про банников, испуганно вцепились в Алёнкину юбку.
– А вдруг там правда ОН? – пискнула Стешка.
– Да что вы, ополоумели? – рассердилась Анна, а Алёнка осуждающе покачала головой:
– Да какой банник? И время ещё раннее, и бани всегда протоплены стоят, да и веник с хлебушком ему оставляют тут каждый день – я спрашивала. Ульяна, не пугай детей-то!
И тут из-за угла ближайшей бани – той самой, в которой они должны были мыться, вылетел мохнатый чёрный комок, пронёсся у них под ногами и помчался в сторону жилой части крепости.
– Ворон! – ахнула Анна. – Да когда же Роська… – договорить она не успела. Следом за щенком из-за того же угла вылетел, размахивая руками, его хозяин, всклокоченный и красный, с выпученными глазами, и с разбега влепился в Анну. От неожиданности она с трудом сохранила равновесие, ухватившись за плечи совершенно ошалевшего отрока: тот хоть и остановился, но продолжал таращить глаза и беззвучно открывать и закрывать рот, в смятении оглядываясь по сторонам.
– Роська!!! – хором воскликнули все четыре женщины, а Анна ещё и встряхнула мальчишку за плечи. Стешка и Фенька, разом забывшие все свои страхи, захихикали.
Всегда серьёзный и основательный Роська сейчас был явно не в себе. Благодаря своему ревностному стремлению к соблюдению христианских заповедей он снискал себе прозвище «святоша». Обычно он носил на своей физиономии немного постное выражение, должное, видимо, олицетворять христианскую добродетель и смирение, но сейчас парню было не до того. И уж конечно, меньше всего его можно было ожидать встретить возле бани в женский день – он и от Девичьей-то избы предпочитал держаться подальше, а на посиделках хранил суровую неприступность перед девичьими чарами. Впечатлённый рассказами отца Михаила про «сосуд греха» и дьявольское искушение, всех женщин и девок, за исключением боярыни, которую искренне боготворил (почему-то пренебрегая другим постулатом – не сотвори себе кумира), он именно с этой точки зрения и рассматривал, чем только вызывал у девиц азарт и повышенный интерес к своей персоне. Это пугало его чрезмерно и заставляло ещё сильнее сторониться коварных соблазнительниц, создавая тем самым замкнутый круг, так как интерес отвергнутых красавиц от этого только усиливался. Единственная, после боярыни, особа женского пола, которая однажды снискала его одобрение, была Млава, и то по недоразумению. Роська искренне принял её показное жеманство за скромность и невинность и имел глупость как-то поставить её в пример прочим девкам, за что и поплатился – толстуха безоговорочно причислила его к числу своих обожателей.
Но сейчас с ним творилось что-то неладное. Только затратив немало усилий, женщинам удалось, наконец, вытрясти из него членораздельные звуки, но происходящее от этого не прояснилось.
–Узрел… Видение мне сейчас было, матушка… Грех чревоугодия во плоти мне явился! –пафосно провозгласил отрок и троекратно размашисто перекрестился. – Истинно воочию видел, Анна Павловна! –истово выдохнул он, заметив, что женщины с сомнением переглядываются. – Зело огромен, красен, наг и страшен! Телесами колышет, пасть вот такая… – Роська развёл руки чуть ли не на ширину плеч, – в предбаннике сидит и жрё-о-от! Меня увидел и ка-ак зарычит, ка-ак завоет! – отрок с опаской обернулся назад и поёжился. – Насилу я убежал. Слышите, девки визжат? – заволновался он. – Может, позвать кого, спасать их надо.
– А чего ты в предбаннике-то забыл? – подозрительно спросила Алёнка, с облегчением отметившая, что в доносящемся от бани шуме отчётливо слышен усиливающийся и постепенно заглушающий все остальные звуки девичий хохот.
– Ро-оська??? – с весёлым напором спросила и Анна, тоже, видимо, уже расслышавшая, что девицы в бане больше резвятся, чем пугаются, а Плава только хмыкнула, насмешливо рассматривая мальчишку.
Парень залился густым свекольным цветом и стал путано и поспешно объяснять, что помывшиеся раньше девок холопки видели, как Ворон крутится возле бань. Зная характер мохнатого друга, бедняга заволновался не на шутку – щенок вполне мог отмочить самую немыслимую каверзу. Справедливо считая себя ответственным за своего воспитанника, хоть и терзаемый сомнениями, парень отправился к баням. И, к своему ужасу увидел, как Ворон с помощью лап и носа умудрился-таки приоткрыть дверь и протиснулся в щель. Обладавший богатым воображением Роська живо представил себе последствия развлечений щенка с девичьими одёжками, включая (страшно подумать!) исподнее, и решился на героический поступок: приоткрыв дверь, последовал за Вороном, легкомысленно понадеявшись, что успеет поймать преступника и выскочить с ним прочь до появление из мыльни первой девки. Но, едва просунув голову в темноватое помещение предбанника, он увидел нечто, что сейчас и пытался добросовестно, но безуспешно описать.
– Банник никак? – охнула доверчивая Ульяна, хватаясь за грудь и начиная усиленно креститься. – Ох, истинно – банник.
– Не-е-е, – помотал Роська головой, – нешто я не знаю: банник – мужик с чёрной бородой, вонючий, а банница – баба голая, а тут… – он поёжился. – И не поймёшь что… Огромное, слюни на пузо необъятное стекают, чавкает, рыгает утробно… истинно говорю – грех чревоугодия!
– Весёлый он какой-то, грех твой, – улыбнулась Алёнка. – Слышишь, девки как хохочут?
Смущённый Роська с сомнением посмотрел на баню и прислушался к громкому заливистому смеху. Вид у него при этом стал совершенно растерянный и несчастный.
– Ладно, иди, ищи своего Ворона, – сжалилась над отроком Анна. – А мы посмотрим, что там за грех…
Подгоняемые любопытством, женщины застали в предбаннике веселье в самом разгаре. Девки хохотали от души, несмотря на то, что одежда валялась на полу в жалком виде, а большая часть снадобий, заготовленных накануне, оказалось безнадёжно погибшей. Зато эту потерю им вполне возместило зрелище Млавы, запутавшейся распущенными волосами в чём-то под лавкой. Места там было немного, но толстуха с перепугу умудрилась втиснуться туда почти целиком – наружу торчал только необъятный голый зад. К тому же она, пытаясь высвободиться, дёргалась в разные стороны и неуклюже елозила пузом и коленями на размазанных по полу мазях, вернее, их остатках, и черепках от разбитых горшков.
– Это что такое?! – рявкнула Анна на развеселившихся полуодетых девиц. Те разом притихли, вскинулись и уже привычно попытались принять положение «смирно», но Анна только махнула рукой. – Одевайтесь! – и брезгливо покосилась в сторону невнятно замычавшей что-то из-под лавки Млавы. – Да-а… похоже, и правда Роська грех чревоугодия узрел.
Алёнка с трудом удерживалась, чтобы не расхохотаться в голос, да и боярыня сердилась только для вида, вернее, старалась за напускной строгостью скрыть усмешку. Плава откровенно ухмылялась, сестрёнки хихикали, даже Ульяна посмеивалась, прикрыв рот ладонью.
Машка, кусая губы и давясь смехом, рассказала, как было дело.
Ещё вчера терзаемая голодом Млава с тоской смотрела, как безжалостно переводятся такие вкусные сметана, молоко и мёд (да и прочие составные части мазей и растирок у неё отвращения отнюдь не вызывали). Видимо, мысль о пропадающей за так еде не давала ей покоя и в бане – тем более что горшочки со всем этим добром стояли на виду. Были пусты или начаты лишь некоторые из них, и чувствовалось, что добра останется много: в запале, желая попробовать все предложенные Алёнкой новые средства, девки накануне приготовили больше потребного, боярыня даже предупредила, что в другой раз такого не допустит. Вот этого-то зрелища несчастная Млава уже совсем вынести не могла – еда, такая вкусная и недоступная, непременно должна была пропасть или пойти на корм скоту. И она не выдержала.
Рассудив, что никто не будет считать использованные горшки, она, наспех помывшись, выскочила в предбанник раньше всех и, даже не накинув рубаху, пока её не застали на месте преступления и не отобрали пищу, стала есть из ближайшего горшка, хватая вязкую сладковатую массу прямо руками, отправляя её целыми горстями в рот, не замечая, что полужидкая зеленоватая смесь стекает ей на грудь и живот, и давясь совершенно как Ворон несколько дней назад.
Остальные девки вот-вот должны были выйти из мыльни, да и Анна с прочими женщинами могла появиться в любой миг, и Млава ужасно торопилась, но, не в силах оторваться от еды, забыла про осторожность и не услышала, как открывается дверь. Проникновение в предбанник Ворона тоже благополучно ускользнуло от её внимания, а вот невольно ойкнувший от неожиданности несчастный Роська, не опознавший её в полутьме и принявший за неведомое чудище, поразил до глубины души. Млава уронила горшок и с воем заметалась по тесному предбаннику, смахнув на пол ещё несколько плошек, оставленную подругами одежду и почти потеряв всякое соображение от страха. Как потом выяснилось, ей на ум прежде всего пришёл банник: Роську она, так же как и он её, просто не разглядела, против света-то. Лишившись от обуявшего её ужаса последних остатков разума – всем известно, что может сделать рассердившаяся банная нечисть – она и попыталась в панике забиться под лавку.
Несмотря на строжайший наказ Анны никому сие не рассказывать, уже к вечеру вся крепость была извещена о случившемся в красочных подробностях, одна живописней другой. Девки, естественно, не удержались и поведали, кому могли, об этом происшествии «по большому секрету». Позже выяснилось, что даже Стешка с Фенькой внесли тут свою лепту – рассказали братьям, так что и участие Роськи в этой истории не осталось тайной. Над незадачливой Млавой и хозяином Ворона потешались все. Даже подошедший вечером к девичьей Алексей, разогнавший перед этим назревающую драку между Роськой и тремя насмешниками, сплюнув в сердцах себе под ноги, сказал Анне:
– Вот же задурил поп мальчишке голову! Вместо голой девки ему уже грех мерещится… и добро бы хоть плотский, а то – чревоугодия! Хотя… – хмыкнул он, провожая глазами выскочившую из дверей и спешившую к нужнику Млаву (лишённая ужина, выпоротая разозлённой не на шутку её дуростью и жадностью Анной, она, в довершение всех своих несчастий, ещё и отчаянно маялась животом от поглощённых впопыхах смесей, которые для еды никак не предназначались), – тут и правда отличить трудно. Одно брюхо до колен, да пасть во всю морду… тьфу!
Старшему наставнику и в голову не пришло умерить голос, и, судя по тому, как при этих словах дёрнулась словно ожжённая кнутом Млава, расслышала она всё великолепно.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 02:23 | Сообщение # 8

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Во время посиделок к Алёнке подлетели встревоженные Анька с Машкой. Против обыкновения, сейчас сестрицы были заодно, отчего стали почти неотличимы.
– Алён! – зашептала Анька, подсунувшись к самому её уху. – Мы матушке говорить не хотим, да и не знаем где она… тебе вот пока … Млава, кажись, сбежала… она из нужника вышла, нас увидела, да как повернётся и побежит куда-то, и с тех пор нет её…
– Что, неужто так просто увидела и побежала? – с подозрением оглядела сестёр Алёна, уже догадываясь, почему боярышни пришли к ней, а не к матери.
– Ну, не просто… – пряча глаза, призналась Машка, – пошутили мы с ней … Анька говорит, ты поможешь… её назад приведёшь.
– Ну-ка, пошли! – Алёна решительно увлекла сестёр в сторону от толпы молодёжи, с облегчением отметив, что Анны поблизости пока нет – боярыня и вечером иной раз покоя не знала. Впрочем, и Алексея не видно было, но то уж совсем не их дело.
Девчонки указали Алёнке, в какую сторону побежала Млава после их «шутки» – надо думать, сестрицы, да ещё вдвоём, поддели и без того уже смятённую всеобщими насмешками толстуху весьма чувствительно – вот и стала эта шутка последней каплей. Что девка сбежит, Алёнка не думала – у парома дежурили отроки, да и мост через крепостной ров, туда, где располагался посад, охраняли – незамеченная не пройдёт, а вот забиться где-нибудь тут да реветь до одури вполне может. Ну и не дело было так уж её терзать, хотя, по глубокому Алёнкиному убеждению, устроить Млаве хорошую встряску вроде сегодняшней, давно стоило. Недалёкая и весьма ленивая девка искренне не замечала всеобщих насмешек и перекошенных ухмылками физиономий отроков. Да и Анютка рассказывала, что толстуха считает себя красавицей и не понимает, чем недовольна боярыня, ещё порой с ними, боярышнями, себя равняла – перед куньевскими девками заносилась и нос задирала, вроде как они лесовички дикие, а она ратнинская. Отказ от сватовства не слишком её удручал и расстраивал – уверена была, что это просто родня жениха с Лукой что-то не поделила – Алёнка не стала вникать, что именно, да и не у Анютки же такое выспрашивать. Собственно, именно возмущение притязаниями Млавы на равенство с ними и объединило сестёр против неё. В чём-чём, а тут они выступали заодно, и Млаву частенько на пару окорачивали, но впрок это ей не шло – судя по всему, уверена была, что сёстры просто злятся и завидуют. С такими настроениями убедить её не просто подчиняться требованиям Анны, которые девка почитала за издевательство, а самой стремиться хоть как-то измениться, было невозможно. А вот сегодня… Сегодня даже непробиваемая самоуверенность Млавы, основанная на постоянных заверениях матери о её «красе неземной» и собственной недалёкости, получила мощную пробоину – слова Алексея и его презрительный плевок сыграли здесь не последнюю роль. Но следовало и проследить, чтобы беды сдуру не наделала – уж больно хорошо её приложило.

Отыскать Млаву помог Андрей. Алёнка первым делом к нему за помощью обратилась, даже не особенно скрывая от себя, что радуется лишнему поводу с ним поговорить. Он выслушал её, серьёзно кивнул и показал, чтоб шла следом. Привёл к собачьим загонам, приложил палец к губам, веля не шуметь, и, ступая совершенно неслышно, пошёл впереди куда-то мимо клеток за какой-то недостроенный сруб. Там, в укромном уголке с видом на Пивень, спиной к ним на бревне сидели рядышком Млава и Прошка. Млава, хлюпая носом и вытирая слёзы, грызла сухарь. Судя по всему, это лакомство как раз и добыл ей её друг.
А Прошка тихо и монотонно гудел, утешая несчастную толстуху:
– Ты, Млава, не права тут, не права совсем… Нет, ты не подумай, я не хочу сказать, что ты дура, ты всё понимаешь, только… неправильно немножко. Ты девка справная и красивая, да только не целая.
– Это как – не целая? – возмущённо пробубнила набитым ртом Млава.
– Ой, да ну опять вот, не о том подумала! «Не целая» значит – не единым куском, ну, как бы из разных частей состоишь и части те у тебя самовольничают. Вроде бы тело и твоё, а ты ему не везде хозяйка. Да, не везде и не во всём. Ну вот хоть бы утроба твоя… Вот иной бы сказал, что утроба у тебя ненасытна, а я тебе скажу – непослушна она. Ты же порой и не хочешь нажираться-то так, а она требует. Да не просто требует – приказывает. Ты вот помысли себе: а может быть так, чтобы щенок твой тебе приказывал? Нет, не может. Так до чего же ты утробу свою избаловала, что она не только непослушна, а ещё и верховодит тобой – своей хозяйкой? Это ж, выходит, хвост собакой крутит, а не собака хвостом. Вот ты на матушку-боярыню обижаешься, мол, завтрака лишает, а то и обеда… А того не понимаешь, что Анна Павловна вместо тебя твою утробу в разум приводит, в подчинение. Да, сурово, да, тебе неприятно, а ты прислушайся к нутру своему – это не тебе неприятно, это утроба твоя бунтует. Да ведь и как бунтует-то… И над руками твоими волю взяла! Ты бы и не хотела, а руки сами еду хватают и в рот пихают. Порой и то, что жрать-то нельзя, всё равно пихают. Им-то, рукам, всё едино, за что хвататься. Они могут и за деревяшку, и за камень, а то и вовсе за дерьмо какое-нибудь, а утроба им командует: «В рот! Всё в рот!» Так и до беды недалеко.
И это ещё не всё! Утроба твоя, избалованная до полной зловредности, ещё и морок на тебя насылает. Небось по ночам-то еда снится?
Млава шмыгнула носом и плачущим голосом подтвердила:
– Да ещё как снится-то…
– Вот я и говорю – сущий морок! Проще говоря, Млавушка, война у тебя унутрях идёт. И ты ту войну пока проигрываешь.
– Да что ж мне, убивать её, эту утробу-то? – взвыла толстуха, не забывая откусить хороший шмат от поднесённого Прошкой угощения.
– Да убить бы её, конечно, было бы и правильно… Михайла вон говорит, ежели враг не сдаётся, его уничтожают, но коли подумать, то получается, что без утробы тоже скверно. Даже и помереть можно. Остаётся одно – помогать матушке-боярыне.
– Это как же помогать? Самой, что ли, от обеда отказываться?
– Да ни боже мой! Как ты подумать-то такое могла?! Есть надо, есть полезно, и есть правильно. Но в меру! То есть утробу в строгости надо содержать. Поначалу, конечно, сурово поступать нужно, без жалости, потому как утроба у тебя уж больно сильно избалованная. А потом суровость можно будет и поумерить, а уж совсем потом, когда почувствуешь, что она тебе подчиняется, тогда можно будет чем-нибудь и побаловать… Ну помнишь, как я вам про щенков объяснял? Если он приказ хорошо исполняет, надо ему кусочек лакомства дать. Но опять же в меру, сама знаешь – если щенка одними лакомствами кормить, что будет?
А вот теперь – самое главное. Утроба строгости не потерпит, дальше бунтовать станет: опять будет руки заставлять всё подряд в рот тащить, сны соблазнительные насылать, голодом пытать. Не поддавайся! Так и знай: война это. И в этой войне ты должна победить. А потому, перво-наперво, от всего съедобного держись на таком расстоянии, чтобы руками не дотянуться было. Под подушку на ночь еду кладёшь?
– Кладу…
– Оставляй на улице, где никто не найдёт.
– Да-а, Ворон везде отыщет…
– Клади повыше, чтоб ему не дотянуться. Как проснёшься, под подушкой ничего не найдёшь, да захочется на улицу выйти, так первым делом вспоминай: там темно, холодно, страшно, по углам нечисть шастает, у ворот отроки бдят – смеяться станут. А святоша наш решит, что тебя черти по ночам носят, и отец Михаил епитимью строгую наложит, на хлеб и воду велит посадить. Но ежели всё-таки ноги твои, чревом ненасытным понукаемые, тебя на улицу вынесут, поворачивай не в ту сторону, где еда, а прямо к нужнику – клин клином вышибают.
И со снами соблазнительными то же … Вот вас из самострелов учат стрелять. А ты приучи себя: как только еда приснилась, сразу во сне хватаешь самострел и в неё, в еду эту, стреляешь. А потом щенка своего на неё натравливаешь. Так прямо и говори: «Кусок, взять!» Она, болтом пришпиленная, сбежать не сможет, тут-то он её и…
Алёнка чуть не прыснула при этих словах. Посмотрела на Андрея – он тоже смеялся. Глазами одними – лицо совсем неподвижно оставалось. Глазами же и показал ей, мол, пойдём, не надо мешать. Алёнка согласно кивнула, и они вышли из-за клеток. Так захотелось вдруг позвать его куда-нибудь в такой же вот уголок, как нашли Прошка с Млавой – посидеть рядом на брёвнышке или просто постоять, глядя на реку! Уже чуть было и не сказала, да тут увидела спешивших к ним Аньку с Машкой – не выдержали девчонки, следом пошли. Алёнка замахала им издали, чтоб не подходили, а то растрещатся, спугнут тех двоих. Пусть уж Прошка там с несчастной Млавой побеседует – вроде как у него хорошо получается.

– Завтра Дударик подъём чуть не затемно проиграет, имей в виду. Мы в церковь поедем, –
предупредила Анна Алёнку, когда они, наконец, отправили девок спать и остались вдвоём. Повинуясь рожку Дударика, недавно подавшему сигнал «Отбой», всё вокруг стихло, покой и тишина проникли на крепостной двор, а дневная суета, уступив им место, расползлась по самым дальним закоулкам; вечер нынче был удивительно тихий и тёплый. Алёнка только расслаблено кивнула в ответ на слова боярыни:
– Тогда я вас провожу и в посад с утра схожу, наконец, давно собиралась…
– Как это «провожу»? – вскинула брови Анна. – Разве я неясно сказала? Ты же крещёная! Так что в церковь по воскресениям ездить непременно должна – службу пропускать не годится! У нас-то здесь только часовня пока. Ты ведь была уже в ратнинской церкви? Отец Михаил с тобой говорил?
– Да, когда сюда ехали, то в Ратном в церкви молебен отстояли – за удачное завершение похода, – опять кивнула Алёнка, уже понимая, что от поездки отвертеться не удастся, даже и пытаться не стоит. – А к исповеди я у себя в Дубравном ходила, с месяц назад, наверное. У нас дома своя молельня была – батюшка устроил, и книги божественные ещё из матушкиного приданного. Я их после пожара там и нашла, и сюда с собой привезла – они и не обгорели совсем. Батюшка сам из них читал – так и молились, в храме бывали только по праздникам. А в Турове, конечно, в церковь ходила каждую неделю, с мужем да свекровью. Но я думала, что тут-то и в часовенке можно помолиться, – она постаралась сгладить свои поспешные слова.
– Напрасно думала, – Анна уже строго взглянула на Алёнку. – А как же исповедь, причастие? Что священные книги спасла и с собой привезла – хвалю. Но с отцом Михаилом тебе обстоятельно поговорить надо, он всё же теперь и твоим пастырем будет. Его и Михайла слушает.
– Да поговорил он со мной уже… – Алёнка с трудом сдержала разочарование, но согласно кивнула. – Впрочем, как скажешь – твоя воля…
– Ну уж нет! – решительно сказала Анна. – Так дело не пойдёт! Ты теперь не сама по себе – тебя в род приняли, с девками занимаешься – они тебя уже наставницей зовут. Чему ты их учить-то будешь? Пойми, вера для нас здесь – не пустой звук. На вере Христовой всё, что мы делаем, держится, и от неё всё идёт. Ратное много лет тут, в диком краю, оплотом этой веры было, мечом и огнём её несло и на том стояло. Сейчас Академия и Михайлов Городок – тоже оплот веры, и всё, что Мишаня тут делает, на вере построено. Но даже и не в том дело. Ты и сама уже видишь: у нас тут новая жизнь начинается, всё, что делается – не так, как раньше. Всякое новое дело всегда трудно идёт, и для того, чтобы удалось всё, чтобы устояло – опора нужна. И нам та опора– вера. Нам, бабам, она важнее, чем мужам. Иной раз – много важнее. Мы ею порой только и живём – верой нашей. Она нам мужей ждать помогает, и терпеть, и детей растить. И жить она в будущих поколениях только через нас станет. Если мужи веру силой насаждают, то мы – любовью и терпением, в наших детях её закладываем, чтоб они уже её дальше несли.
Вот у нас тут много куньевских, лесовиков. Слышала, поди, что их силой окрестили? И не только холопов – родню тоже. Ну так они силе-то подчинились, а душой веру пока ещё не приняли. А надо, чтоб именно душой поверили. И прежде всего – женщины. Потому что мы – душа всего и есть…. Мужи мир меняют зримо, строят внешнюю основу, вот как крепость эта. А мы изнутри её укрепляем, через семьи. И только когда жёны веру примут, они её и до мужей донесут, и детям своим передадут. И только тогда можно считать, что победила вера Христова, понимаешь? А кто жёнам её донесёт, кто их убедит? Только мы с тобой. Если не взрослых, так для начала хотя бы девчонок наших. Так что мы теперь тоже воины Христовы. А как же ты сможешь другим эту веру нести, если сама в ней не крепка?
– Как скажешь, Анна Павловна, – уже твёрдо повторила Алёнка, сожалея, что невольно выдала-таки свои истинные чувства – не говорить же боярыне, что попов не любит, не верит им и их не принимает, – не подумавши я сказала, извини.
«Ой, воля твоя Анна Павловна, конечно, кто ж спорит-то. Да и разве же я ВЕРУ отрицаю? Ну что поделать, коли не встречала я ещё попов, которым верить можно, и кого слушать хотелось бы. Одна песня у них – грешна… потому лишь, что живёшь. От рождения грешна. А бабка мне другое говорила и в тех же книгах святых я читала – Бог есть любовь, а они что? Только одно – молись, кайся, страдай и не ропщи. И этот поп ратнинский мне что сказал? Что грешна? Сама знаю – кровь на мне, но грешна-то чем? Что за батюшку отомстила, да себя убить не позволила? Ну уж нет… ты от крови очисти - епитимию наложи, а в душу-то не лезь! Пусть Бог рассудит, если виновата я – перед Ним и отвечу!»

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

Дачник

Дата: Суббота, 16.07.2011, 06:56 | Сообщение # 9

Сотник

Сатрап

Группа: Наместники

Сообщений: 2260

Награды: 1

Репутация: 1960

Статус: Оффлайн

Прочитал...
Торопился правда, вечером перечитывать буду, но первое впечатление smile

Ремарка - то Алена персонаж сильный и колоритный это понятно, но все таки данная Книга как я понимаю пишется чтобы показать женский мир в целом, а пока получается что Алена это альтернатива ГГ, и все вокруг нее вращается

Сатрап (др.-перс. xšaθrapāvan — хранитель царства; пехл. šatrap, новоперс. شهربان‎) — глава сатрапии, правитель в Древней Персии. Назначался царём и обычно принадлежал к его родне или высшей знати. На своей территории ведал сбором налогов, содержанием армии, был верховным судьёй и имел право чеканить монету.
В русском и болгарском языках слово сатрап является синонимом деспота, тирана и самодура.

Namejs

Дата: Суббота, 16.07.2011, 11:11 | Сообщение # 10

Ближник

Хранитель

Группа: Огнищане

Сообщений: 2822

Награды: 0

Репутация: 3424

Статус: Оффлайн

Quote (alboard)

alboard,Вы частично правы,такое впечатление складывается,но тут как раз очень простое объяснение,АЛЁНКА персонаж новый и для нас еще неведомый,поэтому уважаемые соавторы нам просто подробно ее представляют.Ну и все-таки у каждого повествования должны быть ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ,в данной повести это боярыня Анна Павловна и Алёнка.Вот тоже кстати вопросик,как наши соавторы решат проблему двух Алён,И обе вдовы и обе при ухажерах,а ведь Вдова АЛЁНА,которая беднягу СУЧКА уму разуму учит не менее колоритный персонаж чем вдова Алёнка которая Немого в цепкие ручонки пытается заполучить.
НО ПРАВЫ вы в том что ОЧЕНЬ хочется что-бы в Ратненских бабах было намного подробней описаны те из женских героинь Отрока,к которым у КЕСа не доходили руки и не помещались в ОТРОКА.ЭТО и Листвяна и АЛЁНА Большая(пока назову ее так)и Варвара(которую прекрасно оживил Вадчема),сестры ГГМария,Анна и ЕЛЬКА.Но нам остается на это надеяться и ворчать по сему поводу,время от времени.

Если никто не может повторить Ваших ошибок — значит Вы оригинал!

Дачник

Дата: Суббота, 16.07.2011, 12:21 | Сообщение # 11

Сотник

Сатрап

Группа: Наместники

Сообщений: 2260

Награды: 1

Репутация: 1960

Статус: Оффлайн

Quote (Namejs)

АЛЁНКА персонаж новый и для нас еще неведомый,поэтому уважаемые соавторы нам просто подробно ее представляют.

Namejs, не скажите...
7 глав уже написано (по дрбротному написанных) а сюжет крутится, в основном, вокруг новой героини. Впору менять название - "Ратнинские бабы" на "АЛЕНА И ратнинские бабы"
Я собственно почему ворчу: Татьяна - персона от которой Лисовины зависят как бы не так же как от ГГ - если бы не она не было бы у ГГ опричников, не было бы многочисленного и сильного рода, поэтому от того что Татьяна не заслуженно "забыта" мне малость "не того" (понимаю что впихнуть в Отрока сюжеты с Татьяной не реально, поэтому и надеялся на данный труд). Причем из новой родни (куньевской) вообще никто не описан.
Потом, Листвяна - сюжет закрутился лихой, а потом его словно обрубило - подробно его продолжать - не знаю хватит ли у Автора желания, терпения и объема следующих книг на него.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 12:40 | Сообщение # 12

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

alboard, "спокойствие, только спокойствие"! smile

Никого мы не забываем, но, как вы правильно заметили, "впихнуть" всех многочисленнх героев (и, как оказалось, героинь тоже wink

) всех вместе и сразу же просто нереально.
Собственно говоря, то, что уже выложено, всего лишь предисловие к "Женскому миру", не спорю, несколько затянувшееся, ну так и сам этот мир не мал, и, чтобы показать его во всей его сложности и многогранности, требуется сначала "нарисовать декорации" и дать характеристику действующим лицам. С этой задачей мы практически закончили, теперь будем потихоньку (как хорошая хозяйка муку в тесто smile

) добавлять новые "ингредиенты" в наш "пирог". Тут ведь главное - не переборщить, а то намешаешь всех и сразу и получится совершенно несъедобное варево.
В общем, будут вам и Листвяна, и Татьяна, и постепенно кое-кто из куньевской родни, начиная со следующей главы, но не куском, а ломтиками. Нам кажется, так вкуснее. :Dо

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

Namejs

Дата: Суббота, 16.07.2011, 12:53 | Сообщение # 13

Ближник

Хранитель

Группа: Огнищане

Сообщений: 2822

Награды: 0

Репутация: 3424

Статус: Оффлайн

Quote (alboard)

Namejs, не скажите... 7 глав уже написано (по дрбротному написанных) а сюжет крутится, в основном, вокруг новой героини. Впору менять название - "Ратнинские бабы" на "АЛЕНА И ратнинские бабы" Я собственно почему ворчу: Татьяна - персона от которой Лисовины зависят как бы не так же как от ГГ - если бы не она не было бы у ГГ опричников, не было бы многочисленного и сильного рода, поэтому от того что Татьяна не заслуженно "забыта" мне малость "не того" (понимаю что впихнуть в Отрока сюжеты с Татьяной не реально, поэтому и надеялся на данный труд). Причем из новой родни (куньевской) вообще никто не описан. Потом, Листвяна - сюжет закрутился лихой, а потом его словно обрубило - подробно его продолжать - не знаю хватит ли у Автора желания, терпения и объема следующих книг на него.

alboard, Не я все-же осмелюсь и скажу,Наши дамы весь прошлый год мечтали оженить Немого и оскопить Глеба,вот до первой своей мечты они добрались,и что самое ужасное они понемногу и до ГЛЕБА добираются,и тут у меня одна надежда,что КЕС не даст дамам осуществить свою вторую мечту и Глеб или сбежит или геройски погибнет(чего не хотелось бы).
А вот Татьяну они мягко говоря нэ лубять,она же такая обыкновенная и во общем никакая,и что про нее писать,это я пытаюсь объяснит и обвинить КЕА и ИРИНИКО!!!!!
Но,я полностью с вами солидарен по вопросу ТАТЬЯНЫ,я тоже надеялся,что сей персонаж будет более широко привлечен к событиям,по поводу Листвяны я думаю что вы не правы и КЕС уделит внимание ей и в Сотнике и Ратнеских Бабах,ибо сей узел придется или разрубить или распутать.Но вот меня лично больше интересовали и такие персонажи как АЛЁНА Большая,ВАРВАРА,ПЛАВА и т.п.,которые у КЕСа получились на столь яркими,что о них хотелось бы почитать по подробней.

Если никто не может повторить Ваших ошибок — значит Вы оригинал!

проходилмимо

Дата: Суббота, 16.07.2011, 16:36 | Сообщение # 14

Полусотник

Группа: Ветераны

Сообщений: 619

Награды: 1

Репутация: 1496

Статус: Оффлайн

Хорошо. Но есть НО,
Вот в история с Млавой, извините девушки конечно, но я почему-то не верю.
Начнем с того, что Млава это имя языческое. А она, как племянница Луки, да и вообще с рождения ратнинская, должна быть христианкой и с христианским именем.

А во-вторых.... Ну не может в крестьянской семье вырасти лентяйка подобных масштабов. Там работа это норма жизни. Дети учатся работать глядя на родителей. Человек может вырасти ленивым и плохо работающим. Но не приученным работать вообще, это невозможно. Мать, тетки, бабки и пр. работают, а она на лавке сидит? - Вот не верю и все.
Работа это норма жизни и основа выживания. Я еще могу представить (с большим натягом), что подобный ребенок вырос в купеческой или боярской семье, но никак не в таких условиях, как описано в книге. Тот факт что ратнинские мужики, как воины регулярно ходят в походы, означает что на их женщин сваливается куда больший груз обязанностей и ответственности по хозяйству. (Кстати еще Толстой писал, что по такой же причине казачки, зачастую выглядят куда более развитыми чем их мужья, (кажется в "Казаках" или где-то рядом. Сейчас уже не вспомню)). (Кстати, сей момент тоже можно обыграть в книге).
Да и при тех условиях жизни, каждый человек, с того момента как самостоятельно начал ходить и что-то соображать, уже должен начать зарабатывать свою еду. Детишки начинали помогать по хозяйству с первых же своих самостоятельных шагов, иначе семья помрет с голоду. Кормить нахлебников было слишком накладно. (не говоря уж о том, что частенько до начала весны приходилось жить впроголодь). Так что мое ИМХО, Млава - персонаж из другого времени, или другой социальной организации.

ЗЫ. Прошка, Дударик да еще и Красава... Что-то многовато дюже гениальных детей..... Слышится звон рояльных струн.

Namejs

Дата: Суббота, 16.07.2011, 18:08 | Сообщение # 15

Ближник

Хранитель

Группа: Огнищане

Сообщений: 2822

Награды: 0

Репутация: 3424

Статус: Оффлайн

Quote (проходилмимо)

ЗЫ. Прошка, Дударик да еще и Красава... Что-то многовато дюже гениальных детей..... Слышится звон рояльных струн.

проходилмимо, Вы конечно правы,но не совсем,в любой книге есть естественное преувеличение,ну и заслуга отца Михаила,который обучал Ратненскую ребятню,образование великая вещь,которое позволяет раскрыться естественному таланту наших детей,ну и детям 12 века образование должно помочь быть талантливей,тех детей,кто не ходил к о.Михаилу,ИМХО.Ну а Красава,ну разве у Великой Волхвы правнучка не обязана быть одарённой,при отсутствии другой близкой родни.

Если никто не может повторить Ваших ошибок — значит Вы оригинал!

проходилмимо

Дата: Суббота, 16.07.2011, 19:35 | Сообщение # 16

Полусотник

Группа: Ветераны

Сообщений: 619

Награды: 1

Репутация: 1496

Статус: Оффлайн

Namejs Дударик к отцу Михаилу не ходил! и у Автора, он особых дарований, кроме разве что склонности к музыке не проявляет. А тут уже прям очередной экстрасенсожрец....
Да и Прошка, получается какой-то не по годам разумный. Одно дело хорошо понимать животных, для этого достаточно просто очень сильно их любить.... Я в детстве дружил со всеми собаками, хоть в городе, хоть приезжая в деревню. Обычно стоило нам только приехать, и спустя недельку, у нашего крыльца ошивалось штук пять псин, которые позабыв своих хозяев предпочитали "пастись" с нами. Но это так, к слову.
А вот то как Прошка начинает вразумлять Млаву, это уже как-то дюже разумно. Не всякий взрослый поймет суть внутреннего конфликта, и подскажет пути выхода из него.
Ну а Красава, конечно, это особый случай. Жаль только, что как мы мужики не боролись за нее на одной из веток, - наши дамы так и не изменили своего сурового мнения о данном персонаже. surprised

ЗЫ. Я конечно не против некоторых литературных преувеличений. Но думаю что излишних роялей надо избегать.

Ульфхеднар

Дата: Суббота, 16.07.2011, 20:09 | Сообщение # 17

Сотник

Витязь

Группа: Наместники

Сообщений: 4881

Награды: 1

Репутация: 5055

Статус: Оффлайн

Quote (проходилмимо)

А во-вторых.... Ну не может в крестьянской семье вырасти лентяйка подобных масштабов. Там работа это норма жизни. Дети учатся работать глядя на родителей. Человек может вырасти ленивым и плохо работающим. Но не приученным работать вообще, это невозможно.

Вообще-то могут, я с подобным сталкивался вплотную. Но где были глаза родни до этого - неясно. Давно уж могли упредить и постращать.

Quote (проходилмимо)

Начнем с того, что Млава это имя языческое. А она, как племянница Луки, да и вообще с рождения ратнинская, должна быть христианкой и с христианским именем.

Поддерживаю.

Quote (Namejs)

alboard, Не я все-же осмелюсь и скажу,Наши дамы весь прошлый год мечтали оженить Немого и оскопить Глеба,вот до первой своей мечты они добрались,и что самое ужасное они понемногу и до ГЛЕБА добираются

Оскопить не позволим, лучше Глеба просто женить. На одной из сестер Татьяны и тем самым приобщить его к Роду Лисовинов.

Quote (Namejs)

Но,я полностью с вами солидарен по вопросу ТАТЬЯНЫ,я тоже надеялся,что сей персонаж будет более широко привлечен к событиям

Ну я уже говорил, что произведение нужно было назвать "Михайловские бабы".

Quote (проходилмимо)

Прошка, Дударик да еще и Красава... Что-то многовато дюже гениальных детей.....

Искусственный отбор в Мишкином исполнении.

Quote (Namejs)

А вот Татьяну они мягко говоря нэ лубять,она же такая обыкновенная и во общем никакая,и что про нее писать

Целиком и полностью согласен.

Quote (kea)

Ну уж нет… ты от крови очисти - епитимию наложи, а в душу-то не лезь!

Так это уж работа такая у попа - в душу лезть. Между прочим, епитимию поп уже наложил, но ее выполнять никто и не думал. Так что от последней фразы веет далеко не смирением, а, скорее, гордыней.

И еще. ГДЕ Демьян?!! Почти весь Ближний Круг описали, но такой колоритный персонаж остался совершенно незамеченный sad

. Это же юношеский прототип Немого, если не хуже. Полная противоположность Кузьмы (а ведь они близнецы), от девок про них тоже ни слова. wacko

Quote (alboard)

Торопился правда, вечером перечитывать буду, но первое впечатление

Первое впечатление и я выложил, вечером может быть еще чего добавлю.

kea

Дата: Суббота, 16.07.2011, 22:08 | Сообщение # 18

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Прежде всего я хочу поблагодарить всех, кто высказал своё мнение о выложенной главе. smile

А кроме того - напомнить факт, который почему-то имеет обыкновение ускользать из памяти читающих: пишем мы не вдвоём с Иринико, а под мудрым (и временами суровым) руководством многоуважаемого Князя. И свою руку к главам он тоже прикладывает, порой весьма радикально, прежде всего там, где действуют персонажи мужского пола, вне зависимости от возраста. Уверяю вас, судари мои, ни одна реплика, ни одно действие героев-мужчин не попали в текст без его одобрения, а зачастую им самим и были написаны.
Именно поэтому Прошка получился такой, какой получился, именно поэтому Дударик такой... э-э... "экстрасенсожрец". Кстати, насчёт Дударика - довольно давно Князем был написан и выложен на форуме отрывок "Тренировка", который по разным причинам в текст "Отрока" не вошёл, а нам в самый раз пришёлся, мы его просто немного переработали. И идею эту нам подал KES.
Теперь насчёт Красавы. Сожалею, но ничем порадовать вас не могу, dry

ибо её мы пишем с таким расчётом, чтобы впоследствии она выросла именно такой, как нужно Автору. Впрочем, тут мнение KESа и наше совпадает полностью. wink

Quote (проходилмимо)

Млава это имя языческое. А она, как племянница Луки, да и вообще с рождения ратнинская, должна быть христианкой и с христианским именем.

Есть у неё христианское имя, конечно, но такое, sad

что даже ревностная христианка Анна, предпочитает звать её домашним, языческим именем. А вот почему это случилось - разговор впереди будет. wink

Кстати говоря, Млава появилась из необходимости хоть как-то объяснить такой феномен в четвёртой книге "Отрока", как девка "несовместимая с природой". Помните, та, которую ворона клюнула? Мы долго вертели это чудо, рассматривали её со всех сторон, и в результате имеем то, что имеем. biggrin

Quote (Ульфхеднар)

лучше Глеба просто женить

Да женится он, женится... никуда не денется. Но вот на ком и когда - пока непонятно. Так что пусть погуляет. smile

Про Татьяну и прочие женские персонажи, пока что "не охваченные", я уже писала в предыдущем сообщении: дождитесь восьмой главы, будет вам сразу много и разных. smile

Ульфхеднар, там же и Дёмка появится - написали уже про него, ждите. wink

Кузьма уже в седьмой главе мелькал, в девятой ещё немного покажется.
Никого вроде не забыла? smile

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

Kathrinander

Дата: Воскресенье, 17.07.2011, 10:12 | Сообщение # 19

Полусотник

Группа: Советники

Сообщений: 776

Награды: 0

Репутация: 1147

Статус: Оффлайн

Quote (kea)

именно поэтому Дударик такой... э-э... "экстрасенсожрец"

А я вот не понимаю где у Дударика что-то экстрасенсорное нашли... Дети всегда в принципе славились более чуткой душой, а уж талантливые в каком-либо из искусств: без самой просто обыкновенной душевной чуткости талант никогда не раскроется полно. Это как бы один фактор. А второй фактор повлиявший на отношения Дударика и Немого - Дударик не ратнинский, ему просто не успели привить стереотипов в отношении Андрея, прежде чем он сам составил свое интуитивное мнение, вот и все. И никакой экстрасенсорикой тут и не пахнет.

Это возможность подарить сказку, в которую давно никто не верит, но которую втайне от нас жаждут наши сердца.

Дачник

Дата: Воскресенье, 17.07.2011, 11:52 | Сообщение # 20

Сотник

Сатрап

Группа: Наместники

Сообщений: 2260

Награды: 1

Репутация: 1960

Статус: Оффлайн

Quote (kea)

всех вместе и сразу же просто нереально.

Но ведь хооо-ооооооо-ооочется!!!! biggrin

Quote (kea)

добавлять новые "ингредиенты" в наш "пирог". Тут ведь главное - не переборщить, а то намешаешь всех и сразу и получится совершенно несъедобное варево.
В общем, будут вам и Листвяна, и Татьяна, и постепенно кое-кто из куньевской родни, начиная со следующей главы, но не куском, а ломтиками. Нам кажется, так вкуснее.

Пойду съем беляшик...

Quote (Namejs)

Наши дамы весь прошлый год мечтали оженить Немого и оскопить Глеба,вот до первой своей мечты они добрались,и что самое ужасное они понемногу и до ГЛЕБА добираются

Не добрались, дорвались....
Все молчу, молчу, и Вам советую, а то еще до нас доберутся... wacko

kea

Дата: Воскресенье, 17.07.2011, 11:59 | Сообщение # 21

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Quote (alboard)

Все молчу, молчу, и Вам советую, а то еще до нас доберутся..

Хмм... а ведь интересная мысль... надо будет прикинуть. Вот только не знаю пока, куском или ломтиками в книгу вставлять. biggrin

И не гарантирую, что после этого вы себя узнаете. wink

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

проходилмимо

Дата: Воскресенье, 17.07.2011, 13:59 | Сообщение # 22

Полусотник

Группа: Ветераны

Сообщений: 619

Награды: 1

Репутация: 1496

Статус: Оффлайн

Quote (Kathrinander)

ударик не ратнинский, ему просто не успели привить стереотипов в отношении Андрея, прежде чем он сам составил свое интуитивное мнение, вот и все

Это как это не успели?

Kathrinander

Дата: Воскресенье, 17.07.2011, 23:53 | Сообщение # 25

Полусотник

Группа: Советники

Сообщений: 776

Награды: 0

Репутация: 1147

Статус: Оффлайн

Quote (проходилмимо)

Я тоже его представлял таким… ну страшным… а он… он вовсе и не такой оказался!

В куньевом Немой за страшилку был, и чтобы увидеть полное несоответствие одного взгляда хватит. Да и не верю я что вот Немого прямо так постоянно все обсуждали, скорее так совсем иногда и к слову, Дударик это может пару раз за всю жизнь слышал. Ну и обсуждали слишком далеко от реальности, а в ратном как раз наоборот, там больше реального Немого с реальной историей в прошлом бояться, ну и домыслы кое-какие, но не вымыслы.
Опять же если смотреть глазами ребенка: он попадает в новое место и там есть страшилка которой мать пугает иногда, так это только любопытства у мальчишки разожгет, он наоборот наперекор матери будет к Немому лезть. А там я думаю много и не надо было, чтобы почувствовать.

Это возможность подарить сказку, в которую давно никто не верит, но которую втайне от нас жаждут наши сердца.

Ульфхеднар

Дата: Понедельник, 18.07.2011, 02:04 | Сообщение # 26

Сотник

Витязь

Группа: Наместники

Сообщений: 4881

Награды: 1

Репутация: 5055

Статус: Оффлайн

Quote (Kathrinander)

а и не верю я что вот Немого прямо так постоянно все обсуждали, скорее так совсем иногда и к слову

Когда Лисовинов и поминали (а в доме Славомира, наверное, частенько), то далеко не с положительной стороны. А про "демона" бабы почесать языки всегда успевали. Другое дело, что Немой захват Куньева пропустил из-за ранения, Дударик его в боевой (или иной, требующей некоторого напряжения) ипостаси не видел, иначе бы знал кого ему конкретно надо бояться. Алена, между прочим, тоже не видела. Лесной бой не в счет, она в обморок свалилась быстро. Немого в демоны-то записали еще до ранения.

Quote (проходилмимо)

Прошка, Дударик да еще и Красава... Что-то многовато дюже гениальных детей.....

На село по необычному ребенку - самое то. А эту троицу Мишка самолично к кучу стащил (несколько, конечно, утрировано) и удивляться им не стоит. Кто они? Красава - внучка волхвы, Прошка - слывшим как неординарный пацан еще в Ратном и Дударик - на котором генетика отыгралась за отца родимого, одному за двоих ума выдала.

Quote (Kathrinander)

Опять же если смотреть глазами ребенка: он попадает в новое место и там есть страшилка которой мать пугает иногда, так это только любопытства у мальчишки разожгет, он наоборот наперекор матери будет к Немому лезть. А там я думаю много и не надо было, чтобы почувствовать.

Согласен.

ugo81

Дата: Понедельник, 18.07.2011, 13:08 | Сообщение # 27

Десятник

Группа: Ушкуйники

Сообщений: 495

Награды: 0

Репутация: 261

Статус: Оффлайн

alboard,

Quote

мне кажется, этот персонаж был необходим
Ну не было по в раннее написаных книгах среди персонажей женских такого, который хотел строить новый мир

Quote

Ты и сама уже видишь: у нас тут новая жизнь начинается, всё, что делается – не так, как раньше

А здесь без женского мира никак, и не изменив его все деяния ГГ были не очень жизнеспособны Да реформы, но не создание нового мира и нового уклада
Нужен был кто-то, кто это сумеет начать делать
и ход князя - создать женскую главу очень хорош

Да есть Нинея, Настена, Юлька, Анна (СТАРШАЯ)- они конечно хороши, но они из старого МИРА, у них не было желания его изменить
да и не могут они этого
Нинея - много знает умеет, широкий кругозор, но ЯЗЫЧНИЦА, ДА И ЦЕЛИ ЕЕ .....
Настена, Юля -задача на выживание да сохранение знаний
Анна -умна, талантлива, помощник может быть хороший, да и внешний лидер нужен
А Алена - синтез совсем старого ( бабка ведунья) и нового дочь купца, видела свет и т.д.
Прогресс больше на стыке укладов Как серый кардинал, при Анне -старшей
Анна+ Алена -может быть хорошая пара, которая сумеет сильно помочь совершить небольшую социальную революция

все пройдет
и это тоже пройдет

Ульфхеднар

Дата: Понедельник, 18.07.2011, 15:44 | Сообщение # 28

Сотник

Витязь

Группа: Наместники

Сообщений: 4881

Награды: 1

Репутация: 5055

Статус: Оффлайн

Quote (ugo81)

А Алена - синтез совсем старого ( бабка ведунья) и нового дочь купца, видела свет и т.д.

Только это не синтез, а мешанина. Одно мешает другому. И еще. Дамы, вопрос к Вам. В кого Алена верит? Или она вообще ни в кого не верит? Велесу не поклоняется, Христу тоже, про Перуна, Дадьжбога или Сварога речь и вовсе не идет. Макошь? Возможно, но у нее воззваний типа "Помоги мне великая Макошь" тоже не наблюдается. КАК она в Турове жила, остается лишь удивляться, может потому-то она там и не задержалась. Поэтому после такого момента как:

Quote

Напрасно думала, – Анна уже строго взглянула на Алёнку. – А как же исповедь, причастие? Что священные книги спасла и с собой привезла – хвалю. Но с отцом Михаилом тебе обстоятельно поговорить надо, он всё же теперь и твоим пастырем будет. Его и Михайла слушает.
– Да поговорил он со мной уже… – Алёнка с трудом сдержала разочарование, но согласно кивнула. – Впрочем, как скажешь – твоя воля…
– Ну уж нет! – решительно сказала Анна. – Так дело не пойдёт! Ты теперь не сама по себе – тебя в род приняли, с девками занимаешься – они тебя уже наставницей зовут. Чему ты их учить-то будешь?

Алене придется действительно примерной христианкой стать, Анна за этим внимательно глядеть станет. Иначе дело худо будет.

Сообщение отредактировал Ульфхеднар - Понедельник, 18.07.2011, 19:03

Dara

Дата: Понедельник, 18.07.2011, 22:40 | Сообщение # 29

Десятник

Группа: Ополченцы

Сообщений: 123

Награды: 0

Репутация: 482

Статус: Оффлайн

Спасибо за очередную главу. С удовольствием читаю и каждый раз с нетерпением жду проды.
Но кажется есть опечатка:
В гл. 4 [quote=kea]После того, как Анька стала зваться боярышней и несколько раз появилась на людях в новом платье, Проська, казалось, была раздавлена и повержена навсегда. Тем не менее, как племянница Лёхи Рябого, произведённого Корнеем в бояре, вскоре и она оказалась в крепости среди учениц Анны Павловны[/quote]
А в этой главе племянницей, правда Луки названа Млада но сказано что она единственная не из рода [quote=kea]– Эта коровища – Млава – не нашего рода. Остальные все свои, она здесь одна такая, двоюродная внучка Луки Говоруна. Он у деда правая рука и тоже боярин – дед его и пожаловал, – с гордостью сообщила Анька. [/quote]
Получается что они обе не относятся к Лиссовинам,или я что-то напутала?

kea

Дата: Понедельник, 18.07.2011, 23:21 | Сообщение # 30

Княгиня Елена

Группа: Авторы

Сообщений: 5393

Награды: 0

Репутация: 3154

Статус: Оффлайн

Ой, Dara, спасибо большое, что поймали эту блоху. smile

Я помнила, что где-то у нас про это было, но конкретного места найти не могла. Дело в том, что в процессе работы мы несколько раз меняли, кто же из девчонок у нас будет из ратненской семьи: поначалу это была Прасковья, но потом всё-таки остановились на Млаве. А Прасковья у нас теперь из куньевской родни будет... как бы не самой тамошней большухи младшая дочка. wink

Когда всё допишем, будем опять с самого начала вычитывать и править, в том числе и такие противоречия.
Ещё раз спасибо Вам.

Quote (Ульфхеднар)

Только это не синтез, а мешанина. Одно мешает другому

Сударь, они же у нас в самом начале пути, и не спринтеры, а марафонцы. smile

Наберитесь терпения.

Quote (Ульфхеднар)

КАК она в Турове жила, остается лишь удивляться

Quote (kea)

А к исповеди я у себя в Дубравном ходила, с месяц назад, наверное. У нас дома своя молельня была – батюшка устроил, и книги божественные ещё из матушкиного приданного. Я их после пожара там и нашла, и сюда с собой привезла – они и не обгорели совсем. Батюшка сам из них читал – так и молились, в храме бывали только по праздникам. А в Турове, конечно, в церковь ходила каждую неделю, с мужем да свекровью.

ЭТО достаточный ответ, сударь? dry

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на халтуру.

Namejs

Дата: Вторник, 19.07.2011, 00:09 | Сообщение # 31

Ближник

Хранитель

Группа: Огнищане

Сообщений: 2822

Награды: 0

Репутация: 3424

Статус: Оффлайн

Quote (kea)

ЭТО достаточный ответ, сударь?

Нет не достаточный!!!!Мне тоже не понятно как она в Турове жила,она у вас прирожденная актриса,которая за всю свою короткую жизнь не сказала не слова правды?Как я понимаю,он и на исповеди лгала,значит она профессиональная лгунья?Так что Ульфхеднар, прав на все 100% ее неверие граничит с глупостью,а ведь она у вас описана как умница.Ах да она у нас научная атеистка?Ню тогда конечно,тады ой,звинайте.Но вот вопрос,а были ли в 12 веке эти научные атеисты.

Если никто не может повторить Ваших ошибок — значит Вы оригинал!

Иринико

Дата: Вторник, 19.07.2011, 00:57 | Сообщение # 32

Княгиня Ирина

Группа: Авторы

Сообщений: 4809

Награды: 0

Репутация: 4380

Статус: Оффлайн

Quote (Namejs)

ее неверие граничит с глупостью,а ведь она у вас описана как умница.Ах да она у нас научная атеистка?

Она у нас нормальная женщина. smile

Почему сразу врала? Нелюбовь к попам есть преступление? Или непременно в этом она должна была каяться на исповеди? А больше-то в чём? Приведите цитаты из текста - что могла утаить Алёнка такого ужасного про себя на исповеди? В Бога она верует, но бабка-ворожея научила её смотреть на мир открытыми глазами, а не через узкую призму церковных догм и НЕ быть рабой Божьей. Для неё и Светлые Боги, и Христос с Божьей матерью - одинаково почитаемы. И она не отрицает Бога, она принимает его душой, но не очень доверяет попам и церковникам - церковь для неё это только люди. А в церковь надо приходить самой по потребности души, а не быть приведённой в кандалах. Но мы надеемся, что ещё найдётся достаточно умный и душевно чуткий священник. которому она поверит...

О, quantum est in rebus inane!

Ульфхеднар

Дата: Вторник, 19.07.2011, 01:13 | Сообщение # 33

Сотник

Витязь

Группа: Наместники

Сообщений: 4881

Награды: 1

Репутация: 5055

Статус: Оффлайн

Quote (kea)

Дело в том, что в процессе работы мы несколько раз меняли, кто же из девчонок у нас будет из ратненской семьи: поначалу это была Прасковья, но потом всё-таки остановились на Млаве. А Прасковья у нас теперь из куньевской родни будет... как бы не самой тамошней большухи младшая дочка.

Тогда Вам придется вычищать и это:

Quote (kea)

Не одна Анька была взбудоражена появлением Алёны. Её чувства вполне разделяла и Прасковья, давнишняя Анькина подруга и соперница в деле сокрушения мальчишечьих сердец. Они то ссорились, то мирились, выясняя извечный вопрос – «кто на свете всех милее», но неизменно объединялись против тех, кто пытался у них это первенство оспаривать.

Млава ведь на роль "давнишней Анькиной подруги и соперницы" никак не сгодится. Другое дело, что почему бы не оставить обеих девок как ратнинских. Взял же Мишка себе несколько пацанов у Говоруна и Рябого, почему бы Анне не взять у них же по одной девке.

Quote (kea)

ЭТО достаточный ответ, сударь?

Нет, потому что это не ответ Алены Анне, а попытка отмазки, попытка как-то смягчить, заглушить допущенную оплошность.
Есть несколько фраз, которые вполне подчеркивают, что Алене христианство далеко не чуждо:

Quote (kea)

Вера-то Христова ей была близка и понятна – мать из книг церковных много читала, да и бабка не отвращала, наоборот, всегда говорила – Вера Христова и есть Любовь, и Любовь эта миром правит.

Quote (kea)

Алёна уловила насторожённый взгляд Анны Павловны, скользивший по знакам на её одежде, обернулась к часовне и размеренно, напоказ осенила себя крестным знамением. Вслед за ней послушно замахали руками девчонки. «Крещёная, значит… и не притворяется – младшие-то вон как привычно крестятся. Да что ж ты за баба такая непонятная?..

Однако тут же появляются несколько, на первый взгляд, казазалось бы, незначительных противоречий:

Quote (kea)

А церковь…что ж, церковь – это только люди…

Quote (kea)

Но епитимью наложил – сколько-то поклонов отбить, молитв прочитать, да поститься три дня. Алёнка и не спорила, хотя и выполнять не собиралась.

Quote (kea)

Алёна уловила насторожённый взгляд Анны Павловны, скользивший по знакам на её одежде, обернулась к часовне и размеренно, напоказ осенила себя крестным знамением.

Не ведут так себя прилежные христиане, это скорее что-то похожее на отношении к церкви и к вере в частности нашего современника. Хотя это все объясняется следующим пунктом:

Quote (kea)

бабка-ворожея, принятая в род ещё отцом Игната и взявшая на себя труды по воспитанию и обучению Алёнки, попов не любила, но вести себя так, чтобы не вызывать их нареканий, Алёнку приучила.

Вот из-за этой бабки и получилось такое дикое несоответствие христианским нормам 12 века, так называемое "горе от ума". И теперь Алене придется перешагнуть через саму себя, дабы "попасть в струю". Между прочим, в числе ее новых знакомых вскоре появится еще одна дама, некая лекарка Иулия, которая тоже находится в стороне от почитатлей Веры Христой, хотя и была к ней приобщена. И будет у Алены выбор: твердое христианство или "мешанина". Не спорю, окружающих ее людей (особенно Немого) последний вариант устроит, но как быть с наставничеством и противопоставлении христианства язычеству? Не знаю, не знаю. Повторю, Алена у Анны по вопросу твердой веры теперь на примете.

Сообщение отредактировал Ульфхеднар - Вторник, 19.07.2011, 01:15

Bishop

Дата: Вторник, 19.07.2011, 04:50 | Сообщение # 34

Десятник

Группа: Ополченцы

Сообщений: 204

Награды: 0

Репутация: 308

Статус: Оффлайн

Почему Рада боится мужчин, а особенно с кнутами? Из-за казни сестры? Так там Бурей отрубил холопке руку топором и скинул бесчуственное тело в прорубь, протолкнув обухом того же топора...

Quote (kea)

Ратное много лет тут, в диком краю, оплотом этой веры было, мечом и огнём её несло и на том стояло

Про оплот веры ещё ладно, но кому Ратное принесло христианскую веру? Бегали по Погорынью и до последнего времени не могли укрепиться на одном месте, не то что нести свет веры; с соседями живут в состоянии вооруженного нейтралитета: вы не лезете к нам - мы не трогаем вас...Только последний эпизод с Куньим можно с натяжкой посчитать акцией с насаждением религии, и то главная составляющая была месть+военный долг+экономика

"Совесть как хомяк - либо спит, либо грызёт"

Сообщение отредактировал Bishop - Вторник, 19.07.2011, 05:00

Ульфхеднар

Дата: Вторник, 19.07.2011, 05:56 | Сообщение # 35

Сотник

Витязь

Группа: Наместники

Сообщений: 4881

Награды: 1

Репутация: 5055

Статус: Оффлайн

Quote (Bishop)

Почему Рада боится мужчин, а особенно с кнутами? Из-за казни сестры? Так там Бурей отрубил холопке руку топором и скинул бесчуственное тело в прорубь, протолкнув обухом того же топора...

А перед этим неторопливо сек кнутом, с расстановкой, с чувством. Просто наслаждался процессом... Ничего, Алена эту его страсть увидит когда будут Бориса вешать.

Quote (Bishop)

Бегали по Погорынью и до последнего времени не могли укрепиться на одном месте

А почему именно "бегали" напомнить? Не потому ли, что земля на пахоте истощалась.

Bishop

Дата: Вторник, 19.07.2011, 06:28 | Сообщение # 36

Десятник

Группа: Ополченцы

Сообщений: 204

Награды: 0

Репутация: 308

Статус: Оффлайн

Нашел

Quote

Рядом горбатилась жуткая фигура обозного старшины Бурея, который, ощеряясь так, что было видно даже издалека, хлестал лежащую в санях женщину кнутом.

Получается за одну провинность несколько наказаний: удары кнутом(почему не плетью? кнут ведь не орудие экзекуции, а оружие), отрубление руки и казнь через утопление.

Quote (Ульфхеднар)

А почему именно "бегали" напомнить? Не потому ли, что земля на пахоте истощалась.

Во-во, пахари)))На время действий книги тоже намечается истощение пахот, но съезжать ратнинцы не собираются. Про церкви в предыдущих местах дислоцирования где-то упоминалось? А сколько попов или священников за всю историю сотни было?(до Крестильника-раз, до отца Михаила-два, сам отец Михаил- три) Сколько людей предали огню и мечу в борьбе за христианство? И что прям так и приходили в селение и говорили:" Не примете христианство, то мы вас почикаем."?сомнительно.
Тогда какую веру, кому и куда несли ратнинцы? перуновичам? так они как поклонялись Перуну так и поклоняются...т.е. даже в одном селе живут люди с разными верованиями, не говоря уже о всем Погорынье. Какие шаги были сделаны для популяризации христианства (до Мишки)?
Вот и Мишка начал Треску готовить к тому, что в Погорынье чтобы быть при власти надо быть христианином, но как оно получится на самом он ещё и сам не знает.

"Совесть как хомяк - либо спит, либо грызёт"

Сообщение отредактировал Bishop - Вторник, 19.07.2011, 07:01

serGild

Дата: Вторник, 19.07.2011, 12:13 | Сообщение # 37

Ближник

Книжник

Группа: Советники

Сообщений: 4173

Награды: 0

Репутация: 4063

Статус: Оффлайн

Quote (Иринико)

В Бога она верует, но бабка-ворожея научила её смотреть на мир открытыми глазами, а не через узкую призму церковных догм и НЕ быть рабой Божьей. Для неё и Светлые Боги, и Христос с Божьей матерью - одинаково почитаемы. И она не отрицает Бога, она принимает его душой,

или одинаково почитаемы или принимает всей душой. Это как 2 мужа сразу. Тут скорее добавила к старому пантеону еще и Христа с Богоматерью. Стандартная языческая практика по отношению к почитаемому божеству. Так что ее христианство - чисто формально, как и у многих русичей 12в.

Quote (Ульфхеднар)

Quote (kea)
Но епитимью наложил – сколько-то поклонов отбить, молитв прочитать, да поститься три дня. Алёнка и не спорила, хотя и выполнять не собиралась.

Тут Алена даже излишне нерелигиозна, пожалуй соглашусь с видением будто из 20в. Тогда манкировать епитемьей в ситуации когда женщина а не воин пролила кровь и убила человека (пусть трижды татя) - это подвергать опасности все селение. Будут потом навьи по городу летать неупокоенные как в Полоцке полвека назад. Другое дело - если бы она к волхвам обратилась, чтобы от крови очистили. И бабкин наговор тут помочь не мог - не та специальность у бабки.

Quote (Ульфхеднар)

дикое несоответствие христианским нормам 12 века

А вот тут не верно - как раз религиозные нормы 12в были на Руси весьма растяжимы. Да, были и ревностные христиане как Мономах или Давид Святославич Черниговский, были и такие как брат Мономаха Ростислав, который мог по дороге в храм утопить монаха в ссоре.

Иринико

Дата: Вторник, 19.07.2011, 13:32 | Сообщение # 38

Княгиня Ирина

Группа: Авторы

Сообщений: 4809

Награды: 0

Репутация: 4380

Статус: Оффлайн

Quote (serGild)

Тогда манкировать епитемьей в ситуации когда женщина а не воин пролила кровь и убила человека (пусть трижды татя) - это подвергать опасности все селение

Спасибо за разъяснение, serGild, видимо мы учтём и как-то не будем этот момент подчёркивать. К волхвам она, конечно, не пойдёт...

Quote (serGild)

Так что ее христианство - чисто формально, как и у многих русичей 12в.

ну, какое было... не отрицала же. smile

Именно это не отрицание и отсутствие жёсткого неприятия новой веры и стало основой того, что в конце концов она стала господствовать... Иначе история церкви была бы более кровавой и трудной. Ну так зато и русичи в конце концов сумели эту веру - фактически чуждую и чужую для них, сделать своей и адаптировать к традициям и обычаям... Не отцы Иларионы обратили Русь, а Рсьь изжила отцов Иларионов и Михаилов... На их место пришли свои, близкие и понятные священники - с многочисленными семействами и матушками-попадьями. И даже белое духовенство стало как-то ближе и понятнее пастве. - душевнее и менее ожесточенно, что ли... wacko

О, quantum est in rebus inane!

BEHH

Дата: Вторник, 19.07.2011, 14:31 | Сообщение # 39

Десятник

Группа: Ушкуйники

Сообщений: 336

Награды: 0

Репутация: 887

Статус: Оффлайн

[quote=Bishop]Во-во, пахари)))На время действий книги тоже намечается истощение пахот, но съезжать ратнинцы не собираются.[/quote]

Истощение земли пока только намечается, т.к. Ратное стоит на этой земле уже достаточно давно, но про истощение открытым текстом не говорится.

[quote=Bishop]Тогда какую веру, кому и куда несли ратнинцы?[/quote]

Первую задачу-выжить, ратнинская сотня выполнила. Со второй задачей- прикрывать волынский рубеж, тоже справилась. С третьей задачей-насаждение христианства среди лесовиков, возникли пробуксовки. И причин здесь много, и не все они зависят от самой сотни. Насколько я понял, сама сотня должна была обеспечить военное прикрытие миссионерской деятельности священников. Свою часть христианизации через породнение с погорынцами и крещение жён, ратнинцы выполняли. А крестить "огнём и мечом" можно только чужих. Изначально, пока ратнинцы были чужие в погорынье, они так и действовали. НО.. крещение такое было или формальным, и лесовики потом просто уходили из этих мест, или таких "окрещенных" просто холопили. В итоге постоянная война, и война на уничтожение. Но война не может длиться вечно, и от войны просто устают. Поэтому, по мере "породнения", затихала и война. А с "роднёй" проще и говорить, и договариваться.
И в этом плане, "Кунье" действительно стало последним этапом многолетней войны, "последней кровью".
А огрехи "миссионерской деятельности" священников пришлось уже решать административными и политическими методами Корнею и Мишке.
PS: Мишке действительно крупно повезло "родиться" именно на заключительном этапе противостояния ратнинцев и погорынцев.

Bishop

Дата: Вторник, 19.07.2011, 14:48 | Сообщение # 40

Десятник

Группа: Ополченцы

Сообщений: 204

Награды: 0

Репутация: 308

Статус: Оффлайн

Quote (BEHH)

А крестить "огнём и мечом" можно только чужих. Изначально, пока ратнинцы были чужие в погорынье, они так и действовали.

В книгах про это ни слова. Поэтому бросаться такими словами огнём и мечом нельзя. Если бы такое в действительности было, то сотню ратнинцев ожидала бы судьба сходная с Илларионом - выбили бы войско подчистую. Стычки были скорее всего за территорию, т.е. только с ближайшим поселением, а в случае с насильственным крещением поднялись бы все, и какими бы профессионалами не были ратники - никто бы не выжил.

"Совесть как хомяк - либо спит, либо грызёт"