Покачав головами, разглядывая сожженное селище, двинули дальше, миссию "призыва огненцев" на "срочную службу" никто не отменял. Ближе к селу Данила Рябого попросил - Давай-ка ты, Лёха вперёд! Тебя знают здесь худо-бедно, а то, глядишь - стрелами угостят родственнички твои!
Предосторожность была нелишней - незваных гостей ждали - возле села дорогу перекрывала импровизированная баррикада из древесных стволов, за которой укрывались трое лучников, да по обочинам кусты подозрительно шевелились.
- Свои! - что есть мочи заорал Рябой, - ратнинские!
- Свои дома сидят - хмуро пробурчал старший сельского "КПП" и замысловато свистнул, давая "отбой тревоги" сидящим в засаде в лесу.
- С чем пожаловал, Лёха?
- Отворяй ворота, Никодим! Как гостей встречаешь?  Убирай эту рухлядь с дороги - с Семёном идём толковать.
....

- А вот и я! Небось не ждали ни **я! - Лёха Рябой поприветствовал своего свояка Семёна Дырку.
- Эт точно, дырка сзаду! Нарисовался - не сотрёшь! - пузатый огневец, улыбаясь обнялся с Лёхой, - что это за пацанва с тобой? Да ещё и  оружные все...
- Младшая стража наша...орлы...рассказывал я тебе как-то... Собирай старших своих, да пошли в дом, потолковать надо.
...
Пока свояки с примкнувшим Данилой и местным "сельсоветом" обсуждали условия "союзного договора", торгуясь за долю в добыче и скрепляя это дело бражкой, отроки с рядовыми ратниками обустраивались на околице села, обиходили коней, да готовили ужин. Дмитрий хотел было поприсутствовать на совете, но Рябой тонко намекнул ему, что договорится с родственниками без сопляков, тем паче, что те к таким мальчишечьим вольностям непривычны. Дмитрия взяло зло, в очередной раз ему тыкают на возраст. "Как село от ляхов защищать - так сопляков в помощь зовут, а как на совет - так мал ещё, да неразумен." Старшина порыскал взглядом по лагерю, ища на ком/чём бы сорвать досаду. Искать долго не пришлось - любопытные селяне, привлечённые нечастым визитом такой представительной и необычной группы гостей подходили, разглядывали отроков, расспрашивали кто такие, да откуда. В одном из углов назревал конфликт - конь отрока Симеона, временно оставленный без присмотра, очень заинтересовался стогом сена складированным неподалёку и успел, пока хватились, изрядно отъесть. Теперь "сенной" хозяин бурно предъявлял претензии соплякам вообще и владельцу "прожорливой скотины" в частности, требуя компенсировать убытки. Дмитрий решительно отправился к скандалисту, раздвигая отроков плечом.
- Чего шумим, муж почтенный?
- А ты, кто такой, щенок? Пошто нос свой, соплячий суёшь? Драть...
- Зовут меня Тарасом, я **ем подпоясан, - "церемонно" представился Дмитрий с шутовским поклоном, под дружное ржание отроков. Мужик побагровел.
- Ты где тут щенка увидел, сиволап болотный? - Дмитрий перехватил инициативу,-  Опоясанный воин перед тобой! Старшина Младшей стражи! Роду воеводы Погорынского! Мы вас от ляхов оборонить пришли, а ты сена пучок пожалел животине! Да я тебе это сено сейчас...- Дмитрий вошёл в раж...
В ситуацию вмешался Василий - ратник из десятка Рябого, с интересом прислушивавшийся к диалогу, подойдя к мужику, положил руку на плечо - Не замай парней. Сгинь к лешему, от греха. И сено с собой захвати!
Мужика, как ветром сдуло - с ратниками ругаться ему совершенно не хотелось. В этот момент со сторожевой вышки донёсся молодецкий посвист и зычный вопль - "Ляхи!!! Ладья!!!", дымящаяся сигнальная стрела ушла в сторону реки, обозначая направление появления замеченного врага. Ратники и отроки, похватав оружие, оставив несколько человек сторожить лагерь, кинулись к реке. Туда уже выдвигались и селяне, из дома Семёна высыпали "переговорщики".
- Возвращаются, паскуды! - Семён Дырка злорадно потирал руки.
- Ночью пропустили их, не видно было, кто такие...Сейчас-то ясно...Ничего, у нас  насады к встрече готовы  - сейчас не уйдут! Кирюха, давай своих, грузи припас, да народ собирай! Перенимать будем псов, дырка сзаду!
Народ высыпал на берег. Ладья опасливо двигалась по середине реки равноудалённо от обоих берегов, явно стараясь побыстрее проскочить опасное место. И мысли о нападении у ляхов не было. Шли ходко, по течению, да под парусом - вёсла предусмотрительно убраны - срезни ещё никто не отменял, щитами прикрываясь. Впрочем стрелять не собирались ни те, ни другие. С берега разглядели полонённых на ладье - можно было невзначай положить своих, а ляхи просто берегли стрелы.
Это не мешало сторонам "общаться" друг с другом как посредством вербального ряда, так и "языком тела". Пока собеседники рассказывали друг другу всё, что можно было рассказать и показывали всё, что можно показать, экипажи насадов лихорадочно загружали оружие и пожитки.
- Лёха, значит мы двигаем сейчас, встретимся уже там на месте, как договаривались! Колоброда с собой беру, дырка сзаду...
- Да хоть Солнцеворота! Ты, Сёмка, мне воеводу ляшского живьём возьми! Корней ежели что - три шкуры спустит!
- Да помню я! Не учи учёного! - Семён лихорадочно облачался в доспех. Ну, давай, свояк! Свидимся!
Насады отходили от пристани. Ляхи, удалившись, выпростали вёсла и нажимали, что есть сил.

На речке, на речке, на том бережочке
Мыла Марусенька белые ножки.

Пока мобильный отряд мотался до Огнева и обратно, а сами огневцы собирались на войну и гонялись за ляшской ладьёй, сводное войско воеводы Корнея переправлялось на правый берег Случи. Порыскав вдоль берега выбрали место поудобней и поуже и реквизировали у погостных все их плавсредства. Переправа столь немалого отряда, да ещё с внушительным обозом - дело непростое и небыстрое. И небезопасное - стоит добавить. Налетят ляхи во время переправы - и привет. Посему - отправили для начала - "сводное разведотделение" из лесовиков, погостных, да ратнинских следопытов. Те, переправившись налегке, да покружив с полдня по округе - ляхов не нашли, о чём и радостно сообщили соратникам. И началась операция "Переправа", засновали туда-сюда лодки и плоты, заскрипели блоки канатных дорог (Алексей внедрял михайловское ноу-хау), зафыркали плывущие кони... "группировка" понемногу перемещалась на правобережье, работа не останавливалась даже ночью. Пока одни переправлялись, разведчики сновали по округе, проясняя картину событий. По всему выходило, что ляхи разделились. Разделились, примерно пополам, на две группы - условно говоря - "умеренных" и "жадных". Первые двинули к Припяти с добычей, не помышляя больше ни о чём другом, как о том, чтоб унести ноги, сохранив добро. Вторые - задержались пограбить окрестности - их материальные требования к добыче были повыше. "Жадных" разведчикам удалось обнаружить на расстоянии меньше дневного перехода. Проводники у ляхов были явно получше Ивана Сусанина и они, неспешно двигаясь вдоль берега, обирали все близлежащие деревушки-веси, как медведь обдирает малиновый куст - не пропуская ни одной, и нисколько не делая различий меж язычниками и христианами. Мародёрские бригады в 10-15 единиц единиц постоянно сновали по сторонам от пути основного отряда и подбирали всё, что плохо лежит. Добычи ляхи наскирдовали уже изрядно - и рухлядь, и полон и скота стадо немалое. Двигались медленно - с такой обузой сильно не разгонишься. По повадкам - вроде как не опасаются особо ничего, хотя - посты-дозорные - всё как положено, но без лишней ретивости, про сотню в Ратном знали, конечно, от пленных, но, резонно предполагали, что у них на том берегу своих проблем хватает с "левобережной группировкой".  Когда последний погорынский воин ступил на правый берег Случи - картина была в общем-то ясна. Отряд "жадных" просто-таки напрашивался первым под мечи. Аккурат к концу переправы вернулись Рябой с Данилой и второй полусотней Младшей стражи. На рассказ про ладью Корней досадливо махнул рукой - никуда не денутся, пёс с ними. Не огневцы догонят, так Михайла с Егором переймут у Княжьего погоста. Тут вот серьёзней дело - семь десятков ляхов ущучить. Да чтоб без потерь, вестимо - это вам не морковку с грядки дёрнуть. Двинулись ляхам вослед, стерегясь, настигая-подкрадываясь осторожно, как рысь к приземлившемуся тетереву...
На очередном "совещании ставки" присутствовали все привычные лица - Корней во главе, Алексей, Рябой, Данила, Лука Говорун, Игнат, Фома, Глеб, Касьян, Бурей и Дмитрий. Слушали "докладчика" - шустрый мужичок Герасим из лесовиков рассказывал и рисовал прутиком на земле.
- Лощина там будет далее, верстах в шести от их стоянки. Если через неё пойдут, то всяко на привал остановятся - место больно пригожее - промеж двух холмов, широкая - шагов сто, посреди ручеёк немалый - коней напоить, да скотину, самим напиться - воды набрать да сполоснуться. Трава на слонах густая - скотину да коней отпустить пощипать - самое то. Полон опять же удобно в кучу согнать, чтоб все под присмотром были. Лощина к реке спускается, там им хода не будет - с одной стороны уже заперты. Лучше места чтоб в мечи их взять - не сыщешь. "Штабисты"  задумчиво разглядывали рисунок, поглаживая бороды. Дмитрий, за неимением бороды, почёсывал подбородок.
- А ну как - мимо пройдут,  - усомнился Лука, в сторону завернут и прахом наши все планы?
- Не пройдут, - Герасим излучал уверенность, - проводники у них из местных - они про это место знают. Приведут туда ляшву.
- Пройду - будем на ходу рубить, етитское коромысло! Нельзя медлить больше, а то другие ляхи уйдут! - Корнею игра в прятки с ляхами явно надоела.
- А если обойти - раздумчиво вопросил Глеб, - обогнать их стороной да на месте встретить?
- Не получится - нагло влез старшина Младшей стражи, две сотни народу, да с конями - шила в мешке не утаишь - найдут следы дозорные ляшские да тревогу поднимут.
- Дело малец говорит, - одобрительно кивнул Рябой, - оно, конечно, мы их и так всех порубаем - почитай - трое к одному выходит, но они уже наготове будут, да и дёру могут дать - гоняйся потом за ними по лесам.
Глеб был раздосадован тем, что его отбрил сопляк:
- Так ведь и там голыми руками взять не получится - поставят посты на холмах ляхи - чай не пальцем деланные, а с холмов-то далёконько видать - как подбираться будем? Лес то там поди редеет?
- Лесок редкий, - согласился Герасим.
- Ну и? Как же нам красться с конями - ползком?
- Есть задумка, - Дмитрий сегодня словно задался целью во всём опровергать Глеба, сделав интригующую паузу он оглядел собравшихся.
- Ну, говори, ядрёно дышло! Сидит, как князь на именинах!
- Можно на холмы разведчиков заранее отправить. В накидках этих пятнистых, - Корней скривился, как от зубной боли, - там схоронятся в траве да кустах - если не наступить, так и не заметят! Подождут, пока ляхи не обустроятся, да посты не выдвинут, а потом и вырежут их. Дадут знать, что подходить можно - а там уж обложим стоянку!
- Да те холмы может лысые, как колено! Где ты там схоронишься тогда!? - Глеб всё не желал признавать своё поражение. Дмитрий вопросительно посмотрел на Герасима.
- Да нет, есть там и кустики и деревца небольшие, трава высокая довольно...можно, ежели с умом.
- Тогда решено! - воевода взял быка за рога. Берите накидки эти бесовские, да выступайте сразу после совета. Пока доберётесь, прикинете что да как, да схоронитесь... Десяток - не больше, по пятку на холм - на пост вряд ли больше двух выставят. Дмитрий дашь им накидки, да отроков своих, которые у Стерва учились получше других. С самострелов сподручнее будет сторожей убирать. Всё, с этим ясно! Давайте решать дальше, как их обложить лучше.
- Мальцов с лучниками моими на вершины холмов, - Лука делал пометки на импровизированной карте, - пусть по команде выбивают ляхов - кто к коням ближе, да доспешен и оружен получше. Ты, Корней с Данилой, Фомой, Лёхой и Глебом  и их людьми - как мы постреляем с седловины - в разгон конно накатитесь - раскатите ляхов - деваться им некуда - в гору то не шибко побежишь в доспехе - один путь остаётся - вниз - а там ещё чуть - и река, по-над берегом протиснуться суметь надо, туда можно Алексея с посадскими поставить, да Касьяна - в ловчие. Ну и мальцов можно ещё десяток, чтоб мало ли кто проскочит болтами побить. Должно всё сладится, помню как-то...
- Да погодь ты! Потом повспоминаешь, как ляхов побьём. Что  думает кто? Воевода вопросительно осмотрел свой "штаб". Особое подозрительно внимание уделил Дмитрию, словно ожидая от него ещё каких-то откровений.
- Звучит вроде ладно всё, - молчавший доселе Игнат задумчиво оглаживал бороду,-  только вот в таком деле всё до мелочей точно не угадать. Не забудем, что скотина там, полон. Где их ляшва поставит - не знаем. А ну как обзор стрелкам закрывать будут? Или хуже - лощину поперёк закроют - не разгонишься!
- О! Корней поднял палец вверх, хоть кто-то про это вспомнил. Не зря я тебя, Игнат, в бояре поверстал. Скотину да полон надо быстро в кучу согнать, чтоб под ногами не мешалась, то - лесовикам поручим. Как стрелять начнут - бегом туда, сопляки прикрывать вас будут, да Лука тоже не будет спать. Ляхам не до вас будет - шкуру бы спасти.  Ну, а если не получится - то мешать не только нам, но и татям ляшским будут. А что думали - просто так будет? Вы на лавке будете лежать, а ляхи придут и сдадутся сами в полон? И шею под топор поставят? А вот хрен! Махать будут паны железом отчаянно - деваться им некуда, в полон они нам не нужны и они это знают! Так что - готовьтесь! Нешутейная сеча может быть!



Как писал в своё время Джером К. Джером   - "Всё на свете имеет свою оборотную сторону, как сказал человек, у которого умерла тёща и ему пришлось раскошелиться на похороны". Оборотной стороной жёсткой армейской дисциплины, внедряемой Михаилом Ратниковым в Младшей Страже стала потеря инициативы у рядовых отроков. Все теперь были приучены ждать команды урядника/поручика/старшины - "начальству виднее". А начальство, по разным причинам, далеко не всегда способно отдать чёткий, грамотный и своевременный приказ. Вот и в этот раз, Власий, ставший урядником буквально несколько дней назад, элементарно растерялся, когда, вместо деморализованных и паникующих разрозненных одиночек  на его десяток вылетело два с половиной десятка конных, оружных, доспешных и крайне злых ляхов на свежих строевых конях. У новоиспечённого урядника было буквально несколько секунд, чтобы принять правильное решение и уклониться от лобовой атаки ляшской конницы - и он их упустил. А подчинённые - ждали. Власия просто переклинило, застигнутый врасплох он, не имея должного опыта, не смог выдать адекватной реакции в нужное время. Барабан произвольных решений вращался в его голове с огромной скоростью, пока, проскочив безнадёжно упущенные поля - "уклон" и "бегство", не выкинул поле - "бой".
- Десяток к бою! Самострелы! Справа-налево! Пли! - десяток, за пару месяцев, приученный автоматически следовать начальственным командам - не выказал ни удивления, ни страха - "к бою", так к "бою", значит сейчас будем убивать ляхов - "лицевая" сторона дисциплины - тоже налицо. Бой для десятка был - ровно, как в песне поётся "последний и решительный". Отроки рванули с места, навстречу врагу. Звонко щёлкнули самострелы - четверо ляхов повалились с коней замертво, трое отроков, решили спешить врага - выстрелив в коней - противники полетели на землю, ломая руки-ноги. Двое своих противников ранило и лишь один промахнулся.
- Кинжалы!
К четверым убитым - тут же добавился пятый - отрок Порфирий своему противнику болтом раздробил колено, а когда тот, заорав от боли отвёл руку с щитом - раскрылся - привстав на стременах метнул нож, аккурат в смотровую щель шлема. 5-0 - Младшая стража разгромно повела в счёте. Впрочем, ляхи быстро начали его сравнивать. Нашёлся среди них один "коллега" - с арбалетом, умудрившийся в спешке бегства даже успеть зарядить его - арбалет, раза в полтора превышающий размером самострелы отроков, лязгнул тетивой и Адриана, словно здоровым воздушным кулаком вынесло из седла. Другой с силой метнул припасённое копьецо - скользнув по щиту, оно, раздирая кольчужные кольца, вошло Платону под ключицу. Стороны стремительно сближались - схватка перешла в фазу контактного скоротечного боя, где у отроков шансов практически не было. Впрочем, кое-чему они за эти месяцы всё же научились. Власий, уложивший своего первого противника из самострела, безуспешно метнул во второго кинжал - молодцеватый лях играюче отбил его щитом. Приготовился было срубить урядника, но тут, Власий со всей мочи приложил кистенём по голове  его бедного коня, проломив ему череп. У коняги моментом подогнулись передние ноги и лях полетел через конскую голову. Полетел, но, зараза, успел, боком повернувшись, пластануть Власия по открытой спине мечом. Отрок тонко вскрикнул, выгнувшись от нестерпимой боли и упал на конскую холку - десяток остался без командира. Трифон - завсегдатай "академического" карцера - хулиган и озорник, чей самострел был покрыт фривольными рисунками - имел одно несомненное достоинство - среди лесовиков он был лучшим наездником - одним из немногих, проникшихся любовью к искусству верховой езды. Своего противника он спешил, убив под ним коня, принял легонько в сторону, чтоб стоптать поверженного, от удара мечом следующего - уклонился цирковым номером - скользнув по лошадиному боку - ляшский меч просвистел над головой, а Трифон, выпростав заранее кистень, мстительно хрястнул вдогонку проезжающего ляха по затылку. Ошеломлённый лях, поболтавшись из стороны в сторону в седле, не удержал равновесия - и грянулся оземь. Зацепившись ногой за стремя он, влекомый разгорячённым конём,  пошёл бороздить траву железным плугом. Порадоваться Трифон не успел - замыкающий лях - здоровенный чернобородый детина от души хрястнул секирой по спине, перерубая пополам самострел и разрубая кольчугу. С Порфирием встречный лях обошёлся "гуманно" - треснул с размаху щитом в щит и вышиб его из седла. Отрок кубарем слетев на землю, на беду оказался на пути следующего противника - небрежный взмах меча оросил кровью траву. Вениамина и Феликса противники зарубили на ходу - отроки не успели сблокировать удары щитом. Юлиан, оказавшийся фланговым, от своего  противника уклонился, слегка приняв в сторону, но этого ему показалось мало - развернувшись, он пустил в ход бич - захлестнув руку удаляющегося ляха с мечом. От рывка оба потеряли равновесие и грохнулись на землю. Юлиан вскочил первым, превозмогая боль от ушиба, принялся взводить самострел, понимая, что в нём сейчас его единственный шанс. Лях рванулся к нему "с низкого старта", время внезапно будто замерло и растянулось - доли секунды решали, кто из них останется жить. Юлиан успел - взвёл самострел, поднял его и даже выстрелил со злорадной ухмылкой, вот только вражина, поняв, что не успевает - перехватил меч, да метнул его как дротик что есть дури, метя парню в голову. Рухнули противники замертво одновременно, один возле другого. В живых остались Лазарь да Роман. У первого, пожалевший отрока лях, просто прибил коня, опустив ему плашмя меч на морду. Отрок покатившийся кубарем вместе с несчастным животным - сломал себе обе руки и ногу, придавленную конским телом. Второй, тоже бывший на фланге успел подставить щит под удар, но лях хрястнул мечом с такой силой, что напрочь отсушил руку, а в плече что-то хрустнуло - отроку вывихнуло ключицу. Полтора десятка ляхов уносились вдаль, а на траве вперемешку лежали лошадиные и человеческие тела. Трое ляхов, пошатываясь и потряхивая головами поднимались, когда на "театре военных действий" появился Роська со своими подопечными.

- Старшина Дмитрий!
- Слушаю…господин воевода…
- Раненых добить! Бери урядников и поручика Василия. И сам тоже!
- Есть…
- Не слышу!
- Есть!
- То-то же… богатыри, едрёна-матрёна… держи!

Корней кинул старшине копьё. Взъерошенный  Дмитрий, перехватил древко в полёте и исподлобья оглядел сбитую в кучу вторую полусотню.  - Поручик Василий, урядники Ксенофонт, Нифонт, Иона, Максим,младшие урядники – Никон, Варсонофий, Виталий, Онуфрий, Кирилл, Силуян, Трофим, Ульян, - выйти из строя! Добиваем ляхов! Чтоб не мучались... Извольте исполнять! Дмитрий решил подать подчинённым личный пример и пошёл к ближайшему из раненых – спешенному Власием и убившему его в падении.  Лях, упав, повредил спину и сейчас лежал неподвижно,рассматривая проплывающие облака и почти беззвучно разговаривал с самим собой. Похоже, что он был уже не здесь.  Тень Дмитрия накрыла лежащего. Старшина не мигая смотрел ему в глаза.
- Юстина… , - донеслось до его слуха еле слышным дуновением. Хмыкнув, Митька перехватил копьё другой рукой…
- Следующий!
Окровавленный старшина бросил ритуальное орудие Ксенофонту…
«Воспитатели…Лучше б ляхов догоняли!»…
...
Одним часом ранее…

Поручик Василий, вслед за Машей из сказки про медведя, мог довольно повторять  - «высоко сижу,далеко гляжу»! С выбранного им места на вершине холма действительно вся картина боя была как на ладони. Роська стрелял сам, командовал своими десятками, направляя их стрельбу, и старался не упускать ни одной детали происходящего  в лощине. Когда он понял,что ляхи вырываются из неё, он похолодел. Роська отлично представлял себе диспозицию и прекрасно понимал, что ляхи выскочат прямиком на десяток Власия. Его десяток – один из трёх, порученных ему Мишкой. Представить, что с ним случится тогда – не требовалось большого воображения.  Как только Роська осознал возможность грядущей катастрофы, он как будто раздвоился. Словно сам за собой наблюдал извне, отстранёно, оцепенев и наливаясь злобой и бешенством. А тот, за кем наблюдали распоряжался – «Урядники, десятки – вниз,  бегом за ляхами!»  Понимая уже, что безнадёжно опаздывает, Василий стремглав промчался по вершине холма и кубарем слетел к подножью, следом за ним кувыркались его подопечные – делать на холме им, по большому счёту, было нечего. Проскочили мимо обозлённых погостных, во главе с Алексеем,  тем, наконец, удалось разогнать скотину и хоть с опозданием, вступить в схватку, перехватив нескольких одиноких, отчаянно сражающихся ляхов. Вылетели на «оперативный простор», в ступоре обозревая итоги скоротечного боя и удаляющиеся ляшские спины – таких потерь в одном бою Младшая стража ещё не  несла. Тут Роську «накрыло». Он плохо помнил происходившее далее. Для начала, выцелил замыкающего «удиральца» и с немалого расстояния высадил – попав чуть ниже закинутого на спину щита. Затем – бросился на поднявшихся спешенных раненных ляхов. Отроки деликатно подстраховали своего поручика, перещёлкав врагов до того, как Роська успел до них добежать. Взбешённый невозможностью лично расправиться с убийцами, Роська оглядел поле боя и своих запыхавшихся отроков.
- Десятки! К заводным коням! Догонять будем сук! Приказ был воспринят с воодушевлением и мрачным торжеством –у многих среди погибших были друзья – как ни крути – вторая полусотня – нинеиного набора из её лесовиков. Сейчас-то ляхи узнают, почём фунт болтов в спину. Восьмой и девятый десятки кинулись к заводным коням, предусмотрительно «припаркованным» с другой стороны холма. Пока они добирались до своих четвероногих транспортных средств, с другой стороны появились шестой и седьмой десяток, ведомые Дмитрием –старшина со  своего холма ситуацию прочёл не хуже поручика, а решение принял лучше – сначала смотавшись к коням, а затем – уже верхом заявившись разбираться. Опоздал, но сразу был готов к погоне. - Симка, Илья! – посмотреть – есть ли живой кто, да к Бурею быстро! - Остальные – за мной! Дмитрий ясно понимал, что сейчас переступает границы своих служебных полномочий, но в отличие от Роськи, делал это осознанно – Младшая Стража убийц своих не прощает… Пусть знают! А победителей, как известно, не судят. В том, что они догонят группу ляхов и положат их из самострелов, Дмитрий не сомневался.
- А ну, осади! – на сцене появился Алексей. Рудный воевода был в бешенстве от неудачно сложившегося для него боя.
- Куда собрались!
- Собрались ляхов догонять, господин наставник, вам-то недосуг, так мы сами – потихоньку!
- Стоять сказано! Щенки! И вы тоже! – последнее было обращено к двум десяткам Роськи, появившимся уже верхом.
- Совсем сдурели! Без приказа сотника! Что о себе возомнили? Или все полечь хотите!?
- Уйди с дороги! Сам пропустил, теперь нам догнать не даёшь –Роську несло.
- Ах ты… - поручик Василий вылетел из седла, получив удар ногой в бок. Погостные смотрели на сцену, открыв рты, а вот подъехавшие ратнинцы – живо заблокировали Младшую стражу и начали её энергично спешивать путём рукоприкладства. Делали это не без удовольствия – желание проучить наглых сопляков, чтоб не мнили о себе зрело давно. Корней с Лукой в сторонке наблюдали за действом.
- Как погоняют их – пусть оставшихся ляхов кончают, злобу свою явят, да охолонятся.
- Мудёр ты…воевода…одни махом семерых побивахом… А мальцы то –удалые! Даже те, что под мечи ляшские попали – успели семерых положить!
-Так ведь воспитываем, Лука...как же без этого...